Он лежал в своей комнате, на привычной узкой кровати. Его тело было перетянуто фиксирующими повязками, подушки поддерживали его в удобном положении, но это все равно не убирало боль. Делало ее терпимой – и только, но стоило ему пошевелиться, и боль сводила его с ума.
Совсем близко прозвучал знакомый голос:
– Не двигайся, ты только навредишь себе.
Айна… Мысли о ней приносили душевную боль, которая была намного сильнее физической. Кто бы мог подумать, что это вообще возможно! Но ее предательство было слишком сильным, слишком неожиданным для него.
Никто и никогда не был ему так дорог, как она. У Аверилла не получалось смириться с тем, что она суккуб, всего лишь выполнявший задание. Умереть было проще, чем принять все это!
Она сидела на стуле рядом с ним, совсем близко, но от этого становилось только хуже. В бледном свете, лившемся из окна, она была даже красивей, чем обычно, и, хотя он знал, кто она, его все равно тянуло к ней. Он попытался отвернуться, но новая вспышка боли заставила его лежать смирно.
– Воды, – еле слышно произнес он.
– Прости, милый, нельзя: у тебя сильно поврежден желудок, даже один глоток может привести к серьезным последствиям. Ты должен все это вылечить.
– Нет.
– Ты справишься, Авери. Я понимаю, что ты очень устал и тебе больно. Но сначала ты должен исцелить все жизненно важные органы, а потом, когда отдохнешь, убрать все остальные повреждения. Я знаю, ты можешь.
– Могу, но не хочу.
Что бы ни произошло, он не собирался оставаться в живых. Нынешнее страдание было лишь частью его искупления.
Он почувствовал, как его лба осторожно касаются ее тонкие пальцы, как они гладят его по щеке и волосам.
– Я знала, что ты будешь упрямиться. Ты не веришь, что я люблю тебя.
И снова сердце болезненно сжалось. Еще вчера он многое отдал бы за эти слова, а сегодня – нет, потому что ему больше нечего отдавать.
– Какой дурак поверит суккубу?
– Расизм тебе не к лицу, – вздохнула Айна. – Дело не в суккубах и магах, дело в тебе и во мне. В нас. Я заслужила такое отношения, и я не знаю, сможешь ли ты меня простить. Но ты должен жить, у тебя есть на это право.
Разве они не обсуждали то же самое до того, как он шагнул с обрыва? Сейчас, когда от обезвоживания у него отчаянно болело горло, ему не хотелось ничего повторять.
– Я все сказал.
– Сказал, – кивнула она. – Поэтому теперь полежи тихо и послушай меня. Я долго думала о том, что может тебя вразумить. Ответ был только один: истина. Поэтому пока ты приходил в себя, я связалась с Хестер и попросила собрать материалы о том, что произошло с твоими жертвами после той ночи в клубе. Поначалу она не хотела, но я сказала, что ты готов. Она не знает, что ты сделал, а иначе она уже была бы здесь. Я понимаю, что Хестер может тебя исцелить, но мне кажется, что это не выход. Что помешает тебе снова навредить себе? Да ничего, кроме твоего решения! Поэтому я докажу тебе, что тебе не обязательно умирать.
