– Я Джон Леонард, но друзья называют меня просто Ленни. Вид у тебя дружелюбный, так что будем считать, мы друзья. Чем я могу тебе помочь? Хочешь завершить коллекцию Линкольновских центов? Или, может, ты ищешь пять центов с индейцем? Или юбилейные четвертаки разных штатов? Есть редкая Юта, в очень хорошей сохранности.
– На самом деле я бы хотела кое-что продать. Может быть.
– Что ж, давай глянем, что там у тебя, а потом решим, выгорит ли у нас дельце.
Гвенди достает из кармана монеты – каждая в отдельном пластиковом конвертике – и отдает их старику. У него толстые, узловатые пальцы, но они на удивление ловко вынимают монеты из конвертиков. Ленни держит монеты за ребра, не касаясь аверса и реверса. Гвенди видит, как расширяются его глаза. Он тихонько присвистывает.
– Могу я спросить, откуда они у тебя?
Гвенди говорит ему то же самое, что сказала продавцу в портлендском магазине.
– Дедушка умер и оставил их мне.
Кажется, Ленни искренне огорчается.
– Мне очень жаль, милая.
– Спасибо, – говорит она и протягивает ему руку. – Меня зовут Гвенди Питерсон.
Рукопожатие у него крепкое.
– Гвенди. Красивое имя. Мне нравится.
– Мне тоже, – говорит Гвенди с улыбкой. – Что хорошо, потому что мне с ним жить.
Старик включает настольную лампу и берет лупу, чтобы внимательнее рассмотреть серебряные доллары.
– Никогда раньше не видел ни одного в такой отличной сохранности, а тут сразу два. – Он поднимает взгляд и внимательно смотрит на Гвенди. – Можно спросить, сколько вам лет, мисс Гвенди?
– Шестнадцать.
Он щелкает пальцами и указывает на нее.
– Могу поспорить, вы собираетесь купить машину.
Она качает головой.
– Когда-нибудь. Но сейчас я хочу отложить деньги на учебу в университете. Я хочу поступить в Лигу плюща.
Старик одобрительно кивает.
– Дело хорошее. – Он продолжает рассматривать монеты под лупой. – Скажите мне честно, мисс Гвенди, ваши родители знают, что вы их продаете?
– Да, сэр, они знают. И не возражают, потому что это для благой цели.
Он на миг отрывается от монет и пристально смотрит ей в глаза.
– Но, как я вижу, их с вами нет.
В четырнадцать лет Гвенди не знала бы, что на это ответить, но теперь она старше и вполне в состоянии справиться с заковыристым вопросом. Как говорится, отбить крученый мяч.
– Они сказали, что мне пора привыкать к самостоятельности и надо с чего-то начинать. Я читала журнал. – Она указывает на экземпляр «КОЙНидж», лежащий на столе.
– Ясно. – Ленни кладет лупу на стол. – Что ж, мисс Гвенди Питерсон, Моргановский серебряный доллар этого периода в почти отличной сохранности стоит от семисот двадцати пяти до восьмисот долларов за штуку. Моргановский серебряный доллар в
