Но есть еще одна сторона, о которой не очень принято сейчас говорить. Раньше при закрытости страны меньше распылялся интерес, а театр, с моей точки зрения, – явление аутентичное. А сейчас, если ты уже солист, можно приехать в Лондон, станцевать в местном спектакле, потом в Париж, да еще с партнершей яркой в дуэте. Это как бы изобразительное творчество, искусственное переживание. Появился, так сказать, бродвейский подход: человек пришел в театр после тяжелого дня, чтобы отдохнуть. Он с радостью смотрит, восторгается красотой, но, уходя домой, должен забыть об этом, чтобы вечером готовить себя к новому рабочему дню. Зачем ему переживать, плохо спать? Это, скорее, в наших традициях, мы привыкли именно к психологическому театру, а не к исполнительству, в котором артист показывает блестящую технику, высокий прыжок, необыкновенное движение. Наверное, поэтому ярких индивидуальностей не появляется, хотя хороших танцовщиков сейчас значительно больше, чем было раньше, и потенциально они готовы в своих возможностях, в школе, в технике, в графике и эстетике танца сделать очень многое. Даже больше, чем те, кого мы называли звездами. Само это понятие потеряло весомость.
– Сегодня в области балета мы все еще впереди планеты всей?
– Если говорить о тех спектаклях, которые можно назвать шедеврами, сохраняющимися во времени, то впереди. Потому что среди того, что сейчас создается в мире, я пока не вижу шедевров. Что касается исполнительской техники, то за границей взяли очень многое от русской школы классического танца. Очень интересно в этом плане развивается Восток. Но суммарно наша школа, конечно, сильнее всех. Во всяком случае, пока.
Дарья Семёнова
Ах, водевиль!
Искусство / Искусство / Губернская сцена
Сцена из спектакля «Жить и умереть на сцене»
Теги: Орловский драмтеатр , «Жить и умереть на сцене»
Театр – место, полное интриг и загадок. Пока зритель любуется чётко отработанной игрой целого коллектива, служители Мельпомены нещадно конкурируют друг с другом, всеми правдами и неправдами завоёвывают любовь публики, постоянно спорят с драматургами и всесильно стремятся расположить к себе непростого зрителя. Пройдут годы, сменятся века, но внутренний мир его останется прежним – эту гипотезу как нельзя лучше подтвердил Орловский драмтеатр, представивший осенью 2017 года премьеру водевиля «Жить и умереть на сцене».
Незамысловатый сюжет, в основу которого положен один из известнейших водевилей Ленского «Лев Гурыч Синичкин», раскрывает тайны артистической среды русского театра начала XIX века. Старый провинциальный актёр, объездивший, по его словам, чуть ли ни весь мир, мечтает о главной роли для своей единственной дочери, юной и весьма талантливой Лизы. Имея за плечами богатый опыт и хорошие связи, он приезжает в Орёл, где служит его старая любовь Раиса Сурмилова. Могущественная примадонна труппы, дама с ужасным характером и большими связями, противостоит юной особе – но мир театра не прост, и тот, кто ещё вчера вызывал овации тысяч, уже сегодня может быть предан забвению. В финале трогательной истории дочь станет примой, а высокомерная актриса будет посрамлена.
