Цифросфера — бытийная категория, философема, ставшая одной из ключевых в публицистике и художественной прозе Александра Проханова, начиная с романа "Русский камень", где спародирована поэтика одряхлевшего постмодернизма и одновременно показана стратегия войны в информационном пространстве.
"Цифросфера" — понятие, вставшее сегодня в один ряд с "ноосферой" Вернадского, "пневматосферой" Флоренского, "семиосферой" Лотмана. Цифросфера свидетельствует о том, что в эпицентре человеческого бытия теперь находится не мысль, дух или символ, а цифра, в которую можно обратить звук, кадр, редкий документ — всё, что трепетно хранили историки, архивисты, искусствоведы. А теперь это можно бесконечно множить и отправлять через цифру в любую точку планеты. Цифра лишила мир и все вещи в нём раритетности, уникальности, единичности. Казалось бы, отныне ничто не может бесследно исчезнуть, энтропия побеждена, человечество может ликовать. Но от цифры исходит какое-то ядовитое свечение, и Проханов пытается разгадать природу этой радиации.
Певец советской техносферы, в романах "Кочующая роза", "Время полдень", "Место действия" он стремился очеловечить машину, увидеть в ней творческий замысел, красоту и гармонию, эстетическое воплощение. Машина не конфликтовала с человеком, не боролась как неживое с живым, а верно служила человеку, открывала для него новые горизонты, умножала его силы.
Позже, в романах босхианского цикла, прежде всего в "Политологе" и "Теплоходе", живое и неживое, естественное и искусственное, творение Божие и творение рук человеческих войдут в иную фазу отношений — адский трансгуманизм, когда путём лабораторного вмешательства в геном человека будут пытаться скрестить со зверем, птицей, рыбой, амёбой. Будут пытаться обратить вспять дни творения и потеснить в мироздании Творца.
Новый этап подобных взаимоотношений, осмысление Прохановым цепочки Творец — тварь — творения твари — начался, когда в Фейсбуке была взломана страница писателя, и якобы от его лица, с попыткой имитировать авторскую риторику прозвучал призыв к "бессмысленному и беспощадному" "русскому бунту". Цифра подменила человека, будто в его сознание вторглись неведомые силы, заговорили его устами, стали руководить его мышлением, оцифровали материю, создали в интернет-пространстве вторую реальность и вывели её на место первой, чтобы виртуальное пространство стало реальнее реального.
На это требовался философский и литературный ответ. Киберпространство как порождение последней фазы эпохи постмодерна художественно осмыслено лишь постмодернистами. На страницах только их романов, перенесённый из компьютерной игры, возникал принц Персии, только у них сквозь время и пространство, сквозь реальность и ирреальность, как по гиперссылке, перемещался граф "t". Для постмодернизма цифра становилась абсолютным естеством, перекодированием жизни, когда сознание можно перекачать на сервер, пустить его блуждать по сайтам и блогам, можно расщепить и размножить. И тогда не нужны ни зрение, ни слух, ни голос. Человек становится всего лишь байтом оцифрованной информации, куда умещаются любовь и дружба, семья и Родина, страх и красота.
