Старый фаллиин все же отогнал от себя удручающие мысли. Он огляделся по сторонам. По-видимому, Мол никогда не стремился к особому комфорту: его жилье было аскетичным, и в нем царил армейский порядок. Но была в этом помещении одна деталь, выбивающаяся из общего строя – черно-красная стена, расписанная сложным витиеватым узором, явно похожим на татуировки забрака.
Дарт Мол вернулся в мастерскую.
- Сам красил? – осведомился у него Трезза, продолжая с любопытством рассматривать черно-красную узорную вязь на стене.
- Да, - подтвердил иридониец.
- Солидно. Ты рисовал когда-нибудь раньше?
- Только кровью, - ответил Мол.
И он говорил далеко не образно. Фаллиин ощутил, что забрак дал самый прямой ответ, приправленный мрачными воспоминаниями о его суровом прошлом. И сейчас он марал стены в немом протесте против своего деспотичного учителя.
- Я уже давно живу здесь, - добавил ситх, чтобы разрушить тишину, которая плодила тяжелые мысли. – Это ведь место сосредоточения Темной Стороны. А ночую в кабине звездолета. Привычка. К тому же, теперь мне наиболее удобно спать в сидячем положении.
- Я тебе привез кое-чего! – вспомнив, оживился Трезза, и открыл походную сумку, с которой приехал. - Во-первых, инструменты для работы, - фаллиин усмехнулся, извлекая на свет образцы изысканного холодного оружия. – Я, знаешь ли, уже старый дряхлый ящер, так что нужно оставить на кого-то это богатство. Ты-то уж найдешь этому применение. А это… - он несколько замялся, достав дорогое гобеленовое покрывало ручной работы с изображениями традиционных для Фаллиена сюжетов, - так… раз ты живешь здесь… В общем, будешь укрываться, чтобы было… тепло. Еще у меня был амулет из чешуйки таозина. Я не знаю, надо тебе или нет…
Порывшись в вещах, Трезза все же нашел обточенный сверкающий острый кусок бежево-коричневого хитинового шипа.
- Сам добыл? – поинтересовался Дарт Мол.
- Ну, да, - без лишней гордости ответил фаллиин.
- Я тоже сталкивался с таким однажды, - поведал ситх. - На Корусанте.
- Не знал, что их можно там встретить, - удивился и призадумался ящер. - Век живи, как говорится…
Трезза ожидал, что за все это Мол разозлится на него, восприняв эти «подачки» как знак своей слабости. Однако забрак отнесся к подаркам совершенно спокойно, и это насторожило его бывшего наставника. Неужели в нем теперь не было прежней гордости, не было стержня? Теоретически жизнь могла его сломить, он ведь верил в идеалы, нарисованные учителем-ситхом, как малолетний пацан в сказки. И что с ним стало, когда иллюзии рухнули – кто знает?
