— Какого демона ты вообще здесь делаешь?!
— В гости зашла! — зло выдохнула я. — По старой памяти! Но вижу, что зря! Надо было явиться на часок позже, чтобы посмотреть, как ты корчишься от боли!
— Я же просил не шуметь, — сухo произнес он. — Что тебе не понятно? Иди домой, Лили. Я тебя честно предупреждаю: возвращайся.
— А то что?!
Де Фосс неожиданно улыбнулся.
— А то для восстановления я использую тебя. Ты ведь этого не хочешь?
— Ты не сможешь, — сглотнула я, на миг заглянув в глаза держащего меня мужчины. — Мы больше не связаны. Лайс поклялся!
— Думаешь, я не найду другого способа тебя выпить? — прошептал маг и медленно наклонился, до последнего держа меня взглядом.
Я словно завороҗенная уставилась в его расширенные зрачки, отчаянно надеясь, что это какая-то ошибка, но будучи уже не в силах противиться. Уже чувствуя подступающее изнутри знакомое бессилие. Лихорадочно вспоминая все, что говорил о моем кольце дер Ирс. Тщетно пытаясь припомнить, носил ли де Фосс на руке второе. Страстно надеясь, что самого страшного не случится, и я не растаю у него в объятиях, как месяц назад. И не почувствую себя снова обманутой, когда он наконец отстранится.
Прикосновение чужих губ оказалось обжигающе горячим. Волнующим. И бесконечно желанным. Сперва осторожное и бережное, словно маг всерьез опасался, что я снова его укушу. А затем более настойчивое, требовательное и наконец почти жадное.
От близости этого мужчины у меня снова кругом пошла голова. Ноги стали ватными, дыхание прервалось, а сердце в груди застучало так быстро, что я, вопреки всем законам, на какой-то миг ощутила себя по-настоящему живой. Де Фосс, по обыкновению не спрашивая согласия, обвил рукой мою талию, настойчиво прижав к своей груди, а пальцы второй бесцеремонно зарылись в мои волосы, притягивая еще ближе, чтобы можно было углубить и без того глубокий поцелуй и прижать меня к себе уже всю. Несопротивляющуюся. Податливую. Окончательно потерявшуюся в ощущениях и собственңых желаниях. И настолько уязвимую, что любой лишний вздох мог стать для меня по-настоящему опасным.
Впрочем, как бы де Фосс ни грозился, но обессилевшей я себя совершенно не чувствовала. Напротив, мне было невероятно… просто бессовестно хорошо. Настолько, что я мгновенно забыла обо всем, что только что говoрила и о чем недавно думала. Злость, раздражение, подступающая обида… все полетело в тартарары. Словно и не было больше контракта на смерть. Не было ссор. Взаимных обвинений. Угроз. И остался лишь он. И я. И никаких преград между нами, за которыми можно было бы спрятаться, промолчать или сделать вид, что происходящее не имеет никакого значения.
