Сапега пригласил старого и хорошо знакомого начальника пермской конторы Госбанка Илью Ильича Коржа.
— Похудел, осунулся, Василий, — войдя в палату, загремел массивный Корж.
— Здравствуй-здравствуй, друг Илья, — бросил Сапега, поднимаясь и принимая сидячее положение.
— Ну, ничего, мы тебя откормим, друг.
Гость поставил на тумбочку сетку с продуктами, присел на стул возле кровати.
— По секрету слышал, Василий, о твоей особой миссии. Думал — зайдешь ко мне, посидим, поговорим.
— Хотел, честно хотел. Но вот видишь — приболел. Я к тебе с просьбой, Илья.
— Весь во внимании, Василий.
— Понимаешь, уложили меня врачи, по сути, с детской болезнью — с пневмонией, продуло меня в ваших краях. И не хотят выпускать, видите ли, по их мнению, мне нужно пройти десятидневный курс лечения. А мне — позарез нужно в Москву. Понимаешь?
— Понимаю. Но что я могу? Тебя как важную персону милиционер охраняет.
Сапега небрежно махнул рукой.
— Пустое. А просьба будет такая, Илья. Сначала купи мне билет на Москву. Потом, здесь, отвлечешь на минуту милиционера… пока я выйду из палаты. И все!
Гость засопел, нахмурился, неуверенно выдавил:
— Ну, не знаю, Василий…
— А я знаю, Илья, знаю, — напористо продолжал Сапега. — Всю ответственность я беру на себя. Если будет нужно, скажу, что ты не был в курсе моих планов… Ты же знаешь мое слово…
* * *
В главном офисе Госбанка Булганин пожал руку Ермолаю, бросил:
— Если будет необходимость, заходите прямо ко мне. И запомните, операция «Призрак» — секретная, ни с кем о ней не ведите разговоры. Вас уже инструктировал старший майор госбезопасности Неболтай?
— Да.
— Хорошо, — изрек Булганин и стремительно удалился по длинному коридору.
В отделе кадров Сергеев расписался в нескольких документах.
— Вы еще не знакомы со своим прямым начальником? — ехидно улыбаясь, спросила сотрудница отдела кадров.
— Нет.
— Так вот, товарищ Сергеев, начальник ревизионного управления, товарищ Березин, работает в 525 кабинете, — словно сделав великое одолжение, выдавила кадровичка.
«Неприятная кадра», — подумал Ермолай, невозмутимо ответил:
— Спасибо, — и направился искать указанный кабинет.
Березин оказался примерно 65–70 лет, худым и с бледным лицом, мужчиной. Он почти непрерывно чихал и кашлял. Внешне он отнесся к молодому человеку весьма почтительно.
— Прошу меня извинить, товарищ Сергеев, я немного приболел, — проскрипел Березин. — Я конечно в курсе вашей особой работы в настоящее время. Понимаю, что вы будете действовать сообразно интересам порученного дела. Но иногда вы все же, в рамках дозволенного, информируйте меня о своей работе.
