Кстати, именно разведенная София приучила Ильича к сигарам, его неизменному атрибуту (упаковку итальянских сигар я отправлял ему даже в тюрьму).
Как и все волшебное, это волшебство закончилось — возлюбленная улетела в Гавану, где в 1970 году родила Ильичу дочь. С отцовством все не заладилось, Ильич писал возлюбленной с просьбой хотя бы сообщить имя дочери, но все безуспешно — Соня Марина оставалась безучастна к призывам Ильича. Лично я так и не смог найти ее след. Но вот для него эта любовь стала одним из самых ярких событий в жизни.
Тем не менее молодой Ильич не терял зря времени в Москве: он изучал диалектику Маркса и Троцкого, много путешествовал по России, где приобщался к русской культуре и соцреализму. Позднее Ильич пришел к выводу, что советская действительность не совсем совпадает с его романтическим представлением о родине победившего социализма. В то же время он стал отдаляться и от компартии Венесуэлы. На поступающие предложения возглавить то или иное отделение партии в Восточном блоке Ильич отвечал уклончивым отказом. Такая ситуация не могла нравиться партийным руководителям и, по всей видимости, вызывала раздражение. Кроме того, до них дошли слухи и о его симпатиях к вооруженной фракции, которая выступала оппозицией руководству компартии.
Симпатии Ильича были на стороне чегевариста Дугласа Игнасио Браво Мора. Команданте Браво был старше его почти на 17 лет — он родился 11 марта 1932 года в Кабуре, штат Фалькон. В 1946 году вступил в Коммунистическую партию Венесуэлы, но в 1965 году был исключен за фракционную деятельность — Браво придерживался радикальной антиимпериалистической позиции и критиковал с этой точки зрения СССР. Год спустя организовал Партию венесуэльской революции и ее вооруженное крыло — Вооруженные силы национального освобождения, — действовавшее совместно с Левым революционным движением.
Любопытный факт: в свои партизанские отряды Дуглас Браво рекрутировал офицеров вооруженных сил Венесуэлы, среди которых был Уго Чавес, будущий президент страны, с которым Браво впервые встретился в 1980 году. Так вот в 1970-м Ильич Рамирес Санчес был полностью на стороне команданте, что в конце концов привело к тому, что его вышвырнули из рядов Союза коммунистической молодежи.
Я не думаю, что Ильич сильно расстроился, — всю жизнь он пытался повысить планку латиноамериканского революционера, не хотел прятаться в джунглях и считал себя интернационалистом, чьи возможности гораздо шире, чем у рядового бойца герильи. И в итоге оказался прав.
