— Нет, я об этом даже не думал. (Пауза.) Знаете, я его уже давно простил… Какие счеты могут быть к человеку, когда тот не в своем уме, а ведь после 65 себе Борис Николаевич практически не принадлежал и даже своими мыслями, кажется, не руководил.
Когда Ельцин был первым секретарем Московского горкома КПСС, частенько, приходя с Политбюро, он очень сильно ругал старейшин: Громыко, Соломенцева, — и иногда у нас возникали по этому поводу дискуссии. Я говорил: «Есть точка зрения, что после 70 люди только приобретают мудрость. В Китае, например, тех, кто этого возраста не достиг, вообще в Политбюро не включали — считалось, что лишь человек, доживший до преклонных лет, может думать о стране и народе. Ему уже не нужны ни женщины, ни вино, поэтому мыслит он более широко, масштабно». Ельцин придерживался противоположного мнения: «Нет, это не так. В 70 лет все превращаются в маразматиков, которых совершенно нельзя допускать к руководству державой».
Такие споры происходили у нас неоднократно, и я всякий раз спрашивал: «Какой же, по-вашему, предельный для политика возраст?» Ельцин всегда отвечал одинаково: «65 лет», и настолько себе эту мысль внушил… Как бы там ни было, встретив Бориса Николаевича утром 2 февраля 1996-го, на следующий день после 65-летия, я его не узнал. Передо мной был страшно постаревший и подурневший человек с явными признаками если не маразма, то какого-то дебилизма. Спустя время он смог постепенно встряхнуться, воспрянуть, но, видимо, это было только частичное восстановление. Впоследствии Борис Николаевич был лишь марионеткой в руках «семьи», Чубайса, Юмашева, Березовского и кого хотите еще, но сам уже не руководил.
— Вы написали книгу, которая стала бестселлером и разошлась фантастическим тиражом, — если не возражаете, позволю себе на нее ссылаться и приводить оттуда цитаты. Ну вот, для начала: «На службу охраннику положено выходить подготовленным — со свободным кишечником, с пустым мочевым пузырем… Я мог днями не есть, — пишете вы, — часами стоять на ногах и целый день не пользоваться туалетом». Как человеческий организм выдерживал такое над ним издевательство?
— Помогал тренинг — больше ничего.
— Вы принимали какие-то специальные препараты, лекарства?
— Нет, что вы — просто был молодой, крепкий… Сейчас такие нагрузки мне уже не под силу.
— Длительная работа в охране первых лиц не отразилась на вашем здоровье, не сделала вас инвалидом?
— В советском государстве, когда год службы засчитывали за полтора, два или три, последствия определяли и с медицинской точки зрения, так вот, имея такую выслугу, люди и жили так же: год за полтора, два, три. К сожалению, я уже потерял многих своих ровесников — немало ушло и тех, кто был моложе.
