Мы несколько раз в год бывали в Сочи, на госдаче «Бочаров ручей». Сценарий был один и тот же: у трапа самолета — встречающие с караваем, объятия, кортеж, летящий в «Бочаров ручей», и прочие элементы ритуала. Так и при Сталине происходило, и при Брежневе, и при Горбачеве, и сейчас так же.
В первый вечер — застолье по случаю прибытия на отдых: настроение — отпускное, впереди — несколько беззаботных дней. Тут тоже все стандартно: мужики выпивают, первая леди страны и первая леди Краснодарского края безостановочно молотят языками. Стол ломится от выпивки и закусок, смех, эмоциональный подъем, бесконечные (и всегда одинаковые) тосты «ну, за отдых!». Потом — прогулка по пляжу с непременным легким столом у моря.
Вот и в тот вечер, когда отмечали приезд в «Бочаров ручей», было все традиционно. Вернувшись в зал с прогулки к морю, президент выпил очередную «забугорную» и около 10 вечера ушел на боковую. Наина проводила его взглядом и облегченно вздохнула: ну наконец-то! Гости тоже засобирались восвояси.
Жена президента была во всем лучшем, что имелось в гардеробе, и вся, конечно, в «брюликах». Ну а когда еще их носить, как не в отпуске? Взгляд приковывали золотые сережки с крупными бриллиантами-грушами в ушах Наины. Сияли ослепительно, производя впечатление даже на тех, кто к драгоценностям равнодушен: ведь сразу видно, что в каждом ухе у женщины — если и не по «Роллс-Ройсу», то по «600-му» «Мерседесу» — точно.
А у Наины была привычка после официальной пьянки в первую сочинскую ночь ходить в народ. «Муж — спать, а мы — гулять». К народу жена президента причисляла вашего покорного слугу, сестру-хозяйку, докторов, медсестру, горничных, поваров. Наина к тому времени была уже не бедной, имелось, чем похвалиться перед 2, 3, 4, 5 леди. Она уже привыкла к заискиванию. А эти «хождения в народ», видимо, придавали ей осознание собственной демократичности и уверенность в том, что от людей она не отрывается, как утверждают злопыхатели.
Пришла она в крыло за кухней, где в будние дни обычно питался обслуживающий персонал. Официанты сновали, убирая тарелки с едой с главного стола. А ее бывало столько, что не все блюда гостям даже удавалось «распечатать». Тут же стоял кассетный магнитофон — «Абба», «Бони-М» и прочие западные группы развлекали оставшихся гостей и персонал («Ой, рябина кудрявая», «Подмосковные вечера» и тому подобное на таких мероприятиях никогда не звучали, кстати).
Тут, среди рядового контингента, Наина могла уже и коньячку врезать — при муже воздерживалась. Компанию ей составили обе дочки, тусовавшиеся тут же. Ну а поскольку коньяк был уже после шампанского и вина, захорошело ей быстро и капитально. Начались, как водится, танцы на пятачке между столами — вернее, не столько танцы, сколько тряска всем, что имеется.
