— Значит, ты принимаешь моё предложение?
— Да. Только я привык работать один и доверять лишь самому себе.
— Я знаю твои методы, Кристофер, и твои расценки тоже.
— Тогда по рукам.
— Завтра я выпишу чек. А сейчас пойдём. Я познакомлю тебя с дочерью. Да, и ещё. Девочка, ни при каких обстоятельствах, не должна узнать, что произошло с её матерью на самом деле. Эва ещё ребёнок. Я боюсь за её психику.
— Хорошо, мистер Коуэл. Даю слово, что Ваша дочь ничего не узнает, если не случится ничего чрезвычайного.
— Вот для этого ты здесь, мой мальчик.
Мужчины удалились, и я высунулась из своего убежища. Я подслушивала, но не испытывала стыда. В пансионе меня непременно чего-нибудь лишили за такое поведение или заставили переписывать труды классиков всю ночь. Но тут не пансион, слава Богу. Отец что-то скрывал от меня, и я хотела знать, что. Положив пистолет обратно в сейф, я прошмыгнула в тёмный коридор и прокралась в кинозал. Тут мой родитель будет искать меня в последнюю очередь, успею хотя бы отдышаться. Я вставила первый попавшийся диск и щёлкнула пультом. Старая французская комедия. Пойдёт. Не прошло и пятнадцати минут, как дверь открылась, и в комнату вошёл отец в сопровождении того самого незнакомца в идеально начищенной обуви. Я открыла рот. Нет. Такого не могло быть. Герои всех запретных книг пронеслись перед глазами и слились в образе мужчины, стоявшем посреди комнаты. Он был высок и хорошо сложен. Дорогой костюм, явно сшитый на заказ, только подчёркивал широкие плечи и узкую талию, а нежно-голубая рубашка оттеняла загорелую кожу. Наш гость не был писаным красавцем. Черты лица многие сочли бы крупными и грубоватыми, но не я. Нос, с едва заметной горбинкой, чуть сместился вправо. Такие носы обычно украшали боксёров или бойцов без правил. Высокий лоб и волевой подбородок говорили о сильном характере. А вот глаза, стальные и холодные, смотрели прямо в душу. Я поёжилась. Сердце на мгновение остановилось, а потом забилось с такой частотой, что кровь запульсировала в висках, а щёки сделались пунцовыми. Что это? Реакция на незнакомца была весьма странной. Возможно, именно так и начиналась та самая любовь с первого взгляда, романтическая, высокая, напрочь лишённая эротического подтекста. Я смотрела на мужчину и глупо улыбалась, а он рассматривал меня. Отец кашлянул.
— Эва, это мистер Кристофер Донован, мой старинный друг.
Старинный? Да ему же было не больше тридцати, максимум тридцать пять!
