Мир обернулся призрачной серостью, из которой стены и тусклые, пустые окна выплывали, по всей видимости, в произвольном порядке. Некоторые демонстрировали потаённые признаки жизни, но основная масса была, судя по всему, давно заброшенной. Джейм думала, что движется к западу, но очень скоро была уже в этом не столь уж уверена. Башни следовали за башнями, сначала яйцеобразные, затем с углами. Некоторые она обходила по кругу, с другими - входила в одно окно, только чтобы выйти сквозь другое. Внутренние пространства больше не соответствовали наружным измерениям. Огибание тоненькой как тростинка башенки могло ощущаться как целая вечность, а для пересечения широченного сооружения могла потребоваться какая-то парочка жалких шагов. И все они были тёмными, пыльными и сырыми, с обваривающим жаром, давящим откуда-то сверху. Дорога под ногами становилась всё более и более ветхой. Оконные отливы распадались на части; перекрытия провисали; подвесные мостики скрипели и расщеплялись под ногами.
Что-то неприятно дёргало шестое чувство Джейм, подобно нитке, цепляющейся за обломанный зуб. Это не было тем следом, на который она рассчитывала, но она следовала ему практически против своей собственной воли, как будто притянутая вонью своего жилья.
В громадном квадрате из распахнутой небу башни, из щербатых полов вздымался ввысь могучий храм, так что только его верхние структуры были видимы отсюда глазу. Поначалу они казались обломанными. А затем становилось ясно, что они так никогда и не были закончены. Воздух, вздымающийся изнутри, колебался от силы, словно от жара, заставляя волосы на затылке Джейм подниматься торчком. Как и низкая, непрерывная вибрация, что вынуждала пыль у её ног скользить по доскам, едва касаясь их поверхности. Это был, таким образом, котифирский храм Трёхликого Бога её собственного народа, пусть даже его избегали все, кто только мог, за исключением священников. Джейм пока что не видела никого из последних, но полагала, что они обязательно должны быть где-то здесь, возможно, внизу: в противном случае, энергия храма металась бы в бешеном темпе.
Она вспомнила, как впервые увидела Тай-Тестигонское святилище в его круге опустошения, в этом городе, переполненном божками [godlings]. Кенцират был монотеистическим, веря только в того (или ту, или то) трёхликого, что связал Три Народа воедино и послал их в борьбе против Тёмного Порога в долгую дорогу из множества горьких поражений вниз по Цепи Сотворений, из одного порогового мира в другой. Ратиллиен был последним из них, и здесь таинственные Строители храмов погибли, оставляя это, своё последнее творение, незаконченным и нестабильным. И если Кенцират вынудят снова двинуться дальше, предполагая, что он вообще сможет это сделать, то они наконец-то окажутся вне пределов досягаемости своего бога. Некоторые сказали бы, "Ну и прекрасно!" Но даже Джейм, ненавидящая своё, отлынивающее от своих обязанностей, божество, ощущала странную беззащитность при мысли о том, чтобы лишиться его навсегда.
