— Ты плохой. Но хуже всего то, что ты делаешь плохой и меня.
— Я тебя не понимаю.
Мимо них с визгом пронеслась машина. Она прошла так близко, что затрясся кузов их внедорожника.
— Разве можно останавливаться в таком месте, Исмей? Если хочешь поругаться, давай доедем до дома и будем ругаться сколько душе угодно.
— Каждый раз, когда я вижу ее с Эй Джеем и Амелией, меня тоска берет. Она должна была быть нашей.
— Что?
— Майя, — сказала Исмей. — Если бы ты поступил порядочно, она была бы нашей. Но ты всегда предпочитаешь плыть по течению. А я тебе потакаю. — Она посмотрела мужу прямо в глаза. — Я знаю, что ты встречался с Мэриан Уоллес.
— Неправда.
— Не ври! Я знаю, что она неслучайно приехала умирать сюда. Я знаю, что она оставила Майю тебе. Но ты не захотел ее взять — то ли из лени, то ли из трусости.
— Если ты думала, что это правда, почему ничего не предприняла? — спросил Дэниел.
— Потому что меня это не касалось! Я была беременна и не считала нужным вытирать тебе сопли.
Еще одна машина проскочила мимо, едва не снеся им боковое зеркало.
— Если бы тебе хватило духу во всем мне сознаться, я бы удочерила ее, Дэниел. Я бы простила тебя и взяла девочку в семью. Я ждала, чтобы ты хоть что-то сказал. Но ты молчал. Я ждала днями, неделями, годами.
— Думай что хочешь, Исмей, но я не крутил роман с Мэриан Уоллес. Обыкновенная поклонница, с которой я познакомился на автограф-сессии.
— Ты меня за дуру держишь?
Дэниел покачал головой.
— Я познакомился с ней на автограф-сессии и один раз переспал. Откуда мне знать, мой это ребенок или нет?
Он попытался взять жену за руку, но она оттолкнула его.
— Странно, — сказала Исмей, — у меня не осталось ни капли любви к тебе.
— А я по-прежнему тебя люблю, — сказал Дэниел. В этот миг у них в зеркале заднего вида вспыхнул свет чужих фар.
Что-то сильно толкнуло машину сзади, выбросив ее на середину дороги. Она развернулась и встала поперек, перегородив движение в обе стороны.
— Кажется, я в порядке, — сказал Дэниел. — А ты?
— Нога, — отозвалась Исмей. — Похоже, я ее сломала.
Их снова осветило фарами, теперь спереди.
— Исмей, надо развернуться.
Дэниел успел заметить грузовик. Вот это поворот, мелькнуло у него.
В первой главе его знаменитого первого романа главная героиня попадает в страшную автокатастрофу. Дэниел долго бился над этим эпизодом. Ему казалось, что об автокатастрофах он знает только из книг и фильмов. Он раз пятьдесят переписывал сцену аварии, но и окончательным вариантом остался недоволен. Получился какой-то рваный поток сознания в стиле поэтов-модернистов. Похоже на Аполлинера или Бретона, только гораздо хуже.
