— Может, она хотела провести последние часы жизни в каком-нибудь живописном месте, — предположил Ламбиазе. — В понедельник за этой красавицей приедет дама из управления. Поскольку родных у матери не было, а кто отец, неизвестно, ей будут подыскивать патронатную семью.
— Незавидная судьба… — проговорил Эй Джей, подсчитывая выручку в кассе.
— Всякое бывает, — вздохнул Ламбиазе. — Правда, она еще маленькая, может, ей повезет?
— Вы сказали, ее мать тоже прошла через это? — Эй Джей начал еще раз пересчитывать деньги.
Ламбиазе молча кивнул.
— Наверное, она думала, что в книжном магазине ей будет лучше.
— Кто ж теперь скажет?
— Я не религиозный человек, шеф Ламбиазе. Я не верю в судьбу. Моя жена верила.
Проснулась Майя и потянулась к Эй Джею. Он закрыл ящик кассы и забрал у Ламбиазе девочку. Полицейскому послышалось, что она назвала Эй Джея папой.
— Уф, сколько раз я ее просил не называть меня так, — сказал Эй Джей. — А она опять за свое.
— Дети, они такие, — сказал Ламбиазе.
— Хотите чего-нибудь выпить?
— С удовольствием. Почему бы и нет?
Эй Джей запер изнутри дверь магазина, поднялся на второй этаж, уложил Майю на матрас и вернулся в гостиную.
— Я не могу взять ребенка, — решительно заявил он. — Я не спал две ночи. Она террористка! Просыпается в какое-то невообразимое время. Похоже, у нее день начинается без четверти четыре утра. Я живу один. У меня нет денег. Нельзя же растить ребенка на одних книгах.
— И то верно, — согласился Ламбиазе.
— Я держусь из последних сил, — продолжал Эй Джей. — Она хуже щенка. А таким, как я, даже щенка нельзя заводить. Она не умеет ходить на горшок, а я даже не представляю, как их к этому приучают. И потом, я никогда не любил детей. Майя мне нравится, но… Собеседник из нее, мягко говоря, специфический. Мы обсуждаем либо Элмо, которого я терпеть не могу, либо Майю. Она абсолютно эгоцентрична.
— За детьми такое водится, — признал Ламбиазе. — Когда она выучит больше слов, с ней станет интереснее.
— Она требует читать ей одну и ту же книгу. Знаете какую? «Монстр на последней странице»! Жуткая дрянь!
Ламбиазе признался, что никогда про такую не слыхал.
— Вы уж мне поверьте. У нее отвратительный литературный вкус, — засмеялся Эй Джей.
Ламбиазе снова кивнул и отпил из бокала.
— Никто и не сказал, что вы должны ее оставить.
— Конечно, конечно. Но, как вы думаете, могу я как-то повлиять на то, к кому именно попадет Майя? Она потрясающе умная. Уже знает буквы. Я показал ей алфавит, и она запомнила, какая буква идет за какой. Нельзя, чтобы она досталась каким-нибудь остолопам. Я уже говорил, что не верю в судьбу. Но я чувствую за нее какую-то ответственность. Все-таки мать доверила ее мне.
