— Ну, а ты? — спросил Мишка.
— Пригляделся. Дрова вчера для бобиков рубил и в школу заносил. Так что знаю всё.
— А листовки?
— Софийка с девчатами разбрасывает. Бобики бесятся. Повесить грозятся, когда поймают.
— Скажи Софийке, чтобы осторожно.
— Ого, она знает! — гордо заявил Тимка.
…Дома Мишка застал полицаев. Они переворошили всю солому, копали землю, искали в погребе.
У Мишки мороз пробежал по коже: «Неужели кто-то выдал?»
— Да нет у меня самогона! — сердито говорила мать пьяному полицаю. — Если б был, разве я бы пожалела?
У Мишки отлегло от сердца.
— Не может быть, чтоб не было, — твердил один полицай, пьяно шатаясь. — Должен быть! Я найду.
— Да ищите. Только напрасно.
Мишка исподлобья поглядывал на непрошенных гостей. Его душил гнев, но он молчал, словно все происходящее было ему глубоко безразлично.
Полицаи разрыли даже мышиные норы, но ничего не нашли.
— Так вот, — приказал бобик выходя, — назавтра чтоб был самогон! Я зайду. Обязательно. Не забуду… зайду… А не будет — и ты и он, — ткнул полицай пальцем в Мишку, — в Германию! Я научу вас свободу любить!..
Мишка вскочил, как ошпаренный. Выглянул в окно. Было еще совсем темно. Трудно было определить, ночь еще или уже утро. В сердцах толкнул в бок Алешу. Тот поднялся, сел на постели, протирая глаза кулаками.
Через некоторое время они вышли из дому.
Накануне выпал снег. На темно-синем небе мерцали звезды. Кругом было тихо. Мишка настаивал на том, чтобы не ложиться спать, а идти с вечера. Алеша же говорил, что это ни к чему: надо отдохнуть час-другой, а потом уже идти. И вот тебе — отдохнули! Кто знает, сколько времени прошло! Может быть, скоро уже утро?
Когда вышли в поле, Мишка начал упрекать брата:
— Спишь, как барсук! Не до сна теперь. Уже, наверное, утро.
— Да где же утро? Еще глухая ночь, — пробовал защищаться Алеша, но и сам с беспокойством поглядывал на восток. Чем дольше он смотрел, тем больше, казалось, светлело небо. В самом деле, они, видно, встали очень поздно. Ему и самому было теперь неприятно, он чувствовал себя виноватым.
Было тепло, а быстрый шаг еще больше согрел ребят. К ногам прилипал мокрый снег, а на проталинах, где его уже не было, раскисшая земля облепляла сапоги. Они стали такими тяжелыми, словно кто-то привязал к ногам гири.
Обогнув село, ребята вышли на тракт. Широкая дорога вела неизвестно куда. Пройдя несколько километров, они остановились. Впереди в темноте виднелись указатели.
Мишка оглянулся вокруг. Тишина мертвая. Ни одного живого существа.
