— Жалеешь пуговицы — не лезь бороться. Не я же первый полез?
Золотую пуговицу они быстро нашли. Ребята, насупившись, стояли перед учительницей, а та их отчитывала:
— Чтоб больше этого не было! Жить нужно мирно. Уважать и любить друг друга…
«Черт его принес! — думал Тимка с досадой. — Такая неприятность… Разве так я думал встретиться с Любовью Ивановной? А оно, видишь, как получилось…»
— Вы же партизаны, — продолжала Любовь Ивановна. — Как же вы будете воевать против фашистов, если между собой поладить, не умеете?
Ребята слушали с виноватым видом.
— Помиритесь, будьте друзьями. Это новый партизан Виктор, а это наш старый, заслуженный партизан Тимка.
Ребята исподлобья посмотрели друг на друга, а потом улыбнулись и обменялись рукопожатием.
В это время подошли Леня Устюжанин и Мишка.
— А я в подрывники иду! — весело сообщил Мишка.
Виктор сразу забыл и о золотой пуговице и о случайном столкновении. Он с восторгом смотрел на своих новых друзей.
Василек вздрогнул и побледнел, когда его снова вызвали на допрос. Его долго не трогали; из одиночки перевели в камеру, где сидело человек пятнадцать. Он чувствовал себя немного лучше, хотя вся спина его почернела, покрылась коркой и очень чесалась. Васильку говорили, что это заживают раны.
Среди заключенных Василек чувствовал себя бодрее. Особенно подружился он с Калачовым, которого все звали здесь просто Калачом.
Еще в первые дни войны Федор Калачов был ранен на пограничной заставе. Его укрыли крестьяне. Выздоровев, он хотел перейти линию фронта, но был схвачен полицией и отправлен в город.
Калачова жестоко били. Все тело его превратилось в сплошную рану, но никто не слышал от него жалоб. Обычно он безостановочно ходил из конца в конец камеры. По тому, как он посматривал на решетчатое окно, как вспыхивали его глаза, Василек догадывался, что задумал этот человек. И если Федор мечтает о побеге, так почему бы и ему, Васильку, не убежать?
Надежда снова обрести свободу ободрила Василька. Он ожил. Сердце билось сильнее, по ночам ему снилось, что он бежит из тюрьмы. Вот он взобрался на крышу, а оттуда перелез на высокую стену. Страшно прыгать с такой высоты, голова даже кругом идет. А за стеной — поле. Колосится спелая рожь, вьется едва заметная тропинка. Она ведет далеко-далеко, за горизонт, где синеет в золотых лучах солнца Соколиный бор. Васильку хочется полететь птицей, чтобы скорее попасть туда. Решившись, он прыгает со стены и… просыпается.
