— Тот не солдат, кто не думает быть генералом, — сказал Поддубный.
— Вы уж будете, — подхватил Гречка. — В этом я уверен. Из академии — прямой путь в генералы.
— Суть не в личной карьере, Гречка. Тут надо смотреть куда глубже. Осуществилось то, что много лет назад предвосхитил наш великий ученый Константин Эдуардович Циолковский. Наступила эра аэропланов реактивных. Вы поймите, Максим, вникните хорошенько. Ведь это не просто взять да заменить на самолете поршневой двигатель двигателем реактивным. Это — переход авиации к новому высшему качеству. Ученые открыли новые законы аэродинамики. Конструкторы создали новые аэродинамические формы. Все новое.
А если это так — не может быть места старой тактике. Наша цель, наши задачи — находить новую тактику, полностью овладеть ею, поднять выучку летчиков на уровень современной авиационной науки и техники. Это требует от нас партия и правительство.
— Учиться самому, учить других, идти в ногу с авиационным прогрессом — так я понимаю вашу цель? — заключил Гречка.
— Вы правильно поняли меня, — подтвердил майор. — Надо идти в ногу, помните: отстающих бьют. А мы не хотим быть битыми. Достаточно нам сорок первого года…
Гречка прищелкнул языком:
— Ой, сорок первый! Кто его забудет!.. Вернулся я я фронта на свою Житомирщину. Иду в село, а его нема. Где хаты белели — землянки бурьяном позарастали. Так горько стало, будто полыни наглотался. Били… Дюже били нас… А вот же выстояли… А потом так ударили, что врагу тошно стало.
Поддубный закурил и после паузы сказал:
— Ну, а как у вас идут дела?
— Не очень, — уклонился от прямого ответа Гречка.
— А все-таки?
— Пока что по нарядам болтаюсь. Сегодня дежурил по полку, завтра буду отдыхать, а послезавтра, возможно, дежурным по стоянке самолетов пошлют. А там — комендантским патрулем по гарнизону. Так уже с полгода тяну лямку: главным, куда пошлют.
Майор насторожился:
— Я не совсем понимаю. Ведь вы по меньшей мере техник звена?
— Не дорос. Образования не хватило. Курице не петь петухом!
— Ничего не понимаю.
— А тут нечего и понимать, все дюже просто. Суровая авиационная действительность выбила меня из седла. Мой самолет потерпел катастрофу… — последние слова техник произнес упавшим голосом.
— Катастрофа? Каким образом?
— Гречка развел руками:
— Упал в районе Аральского моря.
— А причина? — допытывался Поддубный?
— Доподлинно никто не знает. Вылетел летчик на разведку погоды. Пробил облачность на высоте свыше десяти тысяч метров. Вдруг замолкло радио. Ни слуху ни духу. Словно на луну затянуло. Неделю мыкались над песками на самолетах, на вертолетах, пока наконец не обнаружили обломки.
