Харальд задумался, затем помотал головой.
— Нет, господин Квинтус. Придется терпеть, — он развернулся и взялся за дверь.
— Вы гад, — внезапно произнесла Люсия. Всё время она молчала. В её голосе звучала такая злость, какой Доминик за ней раньше не замечал.
Впервые Харальд выглядел почти расстроенным. Он закрыл дверь и запер её на замок. Доминик слышал, как по ту сторону вращается запорный механизм и понял, что выбраться отсюда у них не получится. Если судно начнет тонуть или загорится, они обречены. Если погибнет команда, они умрут от голода. Если этот человек, Ари, окажется каким-нибудь сумасшедшим, он может убить их во сне. Харальд прав, этот день, действительно, трудный.
Доминик оперся спиной о дальнюю стену и позволил себе упасть на пол. София уселась слева от него, а Люсия справа. Обе крепко прижались к отцу.
Ари уселся у стены напротив.
— Простите. Эти люди не отличаются теплотой и пониманием.
— Как долго вы здесь находитесь?
— С самого утра. Весь день провел в машине. Мне завязали глаза, так что, я даже не знаю, где мы находимся.
— Мы в Киле.
— О, значит, это объясняет перемены погоды. Днем заходил капитан и представился. Это был единственный человек, с которым я разговаривал за всё это время. Я искренне прошу прощения. У меня и так больной живот, а я тут уже так долго, что стало только хуже.
— Не нужно извиняться. Мы все здесь не по своей воле.
— Мне жарко, папа, — внезапно сказала София и скинула пальто.
Ари улыбнулся.
— Жаль, здесь нет окна. Полагаю, время от времени, сюда будет проникать морская вода, но я лично смогу это пережить.
Доминик помог дочерям устроиться поудобнее, затем сам снял пальто и ослабил галстук. Становилось, действительно, жарко. Его удивил контраст с холодной палубой снаружи, но он пришел к выводу, что в данном случае, всему виной близость к кочегарке и ограниченность пространства. София тихо кашлянула и он прижал её ближе к себе.
— Мне не нравится этот человек, — сказала Люсия.
— Какой? Офицер?
— Тот, которого я назвала гадом. Прости, папочка. Я совсем не хотела ругаться.
— Он и есть гад.
— Я скучаю по маме.
— Я тоже, но мы ничего не можем поделать. Придется играть по его правилам.
— Верное решение, — отозвался Ари. — Я знаю этих людей. У них Грандиозные Планы. Именно так, с большой буквы «Г». После Великой войны[10] солдаты подавлены и готовы делать всё ради короля или страны. Мне жаль людей, вроде Дитриха. Они не понимают, что сейчас находятся под влиянием той же пропаганды, что и их отцы 20 лет назад.
