-
Очень долгие эти рассказы. О чем трепаться? Как елки зеленеют? Проехали. Внутренний мир мозгов? Это однозначно круто. «Он подумал». Как игрушечный паровозик поворачивает на включенную автором стрелку. Впрочем, к черту паровозик! А то ведь и его можно описать. Он был у каждого в детстве, делал «ж-ж-ж». И читатель сквозь слезы узнавания обнимется с этим авторским паровозиком. Короче, гадко, как теплый пластилин. Все литературные жанры умерли. Роман умер. Поэма умерла. Ода сдохла. Только рассказ вертится по страницам. Потому что он маленький. Такого достаточно?
-
Очень долгие рассказы. А вы терпите. Кто все по-быстрому расскажет? Дураков нет. Любой рассказ — он про «я», и тут коротко нельзя. Было бы честно сразу сказать: Я! Да. Я хочу ебаться. Боюсь смерти. Мечтаю о славе. Выставить, так сказать, сразу все меню. Но как в плохом ресторане: все несут и несут. Вводные фразы. Герои. Ходят, говорят, чешут репу. Зачем? Правдивый рассказ должен был бы звучать примерно так: Мы все сдохнем. И Я! Вы понимаете? И вы, чтобы вам было понятней. И Натали, на которую нам всем насрать (она просто персонаж, ее почти не видно). Но все-таки. Посмотрите на Натали. Внимательно. Вот она счастлива своим, что уж скрывать, простеньким сердечком. А вот уже нет. И сейчас сдохнет. Но все-таки я пишу этот рассказ. А вы читаете. Как же мы преуспели по сравнению с Натали! А может, нет? И не простенькое сердечко у Натали (все равно ее почти не видно), а похожее на наши? Она тоже чувствует и думает! И она дохнет! Дует холодком с последней строки. Может, и мы с вами похожи? Ну, тогда давайте славы, и поебемся, пока не сдохли.
Я за честные рассказы. Я.
-
Долгие рассказы. Шахерезада, которую за краткость могли удавить, была лаконичней. У нее сюжетов — что дыр в решете. Не знаешь, куда провалишься. Тыща и один, то есть несчетное множество, дохрена. Все, что рассказали люди, не читавшие книг. Борхес потом отрезал: три. А, может, и вовсе один. А, может, и его нет.
И тут началась литература.
-
Рассказы. Дело с концом.
Сравнивали ли вы когда-нибудь понятия, которые переходят в ассоциации? Нет? А зря!
Раннее утро. Лисья бухта. Солнце уже готово показаться из-за Карадага. Все еще спят. Прохлада ночи к бодрости людской благоволит. А к утру влечет сон. Нечуткий и покойный. Но будет у некоторых бодун. Он их и будит. А еще более сушняк. Два брата акробата — сушнячок-с бодунцом уже поставили на ноги Кристину. Хотя нет, она еще тремя точками опоры прижата к сухой Крымской земле. Оглядев (пока глазами) панковскую стоянку, влагу животворную не отыскала. Ибо нету ее, влаги-то.
