— Можешь верить ему, как мне, — сказал знакомый Старкова и вышел, оставив мужчин наедине.
Сидели в старом, полуразвалившемся доме. Была страшная жара.
Тучный Гавриил Федорович имел внушительную внешность дипломата. Каждое движение его было плавным, законченным. Он изящно курил, принимал изящные позы — все хорошо, если бы не выражение его лица. А оно у него было как у человека с больным зубом.
Погладив свои хорошо подстриженные волосы, он заговорил без предисловия:
— Я предлагаю вам серьезную работу. Суть простая. У меня есть информация о самых различных экономических и финансовых операциях, которые проводятся в ущерб России. Их надо приостановить.
— А я тут при чем? — пожал плечами Старков.
Жара, мухи, вонь субтропического рая, недавний тяжелый бой сделали Старкова весьма нервным.
— Вы согласны, что для борьбы с подлецами пригодны все методы?
— Да, — без промедления ответил Станислав Юрьевич.
— Так вот, мы будем отнимать грязные деньги у грязных людей, а других мы будем заставлять рвать контракты, подписанные на невыгодных для России условиях. Работать ваша группа будет под рэкетиров.
Старков ожидал чего угодно, но только не подобного предложения. Нет, он не стал кричать. «Подите, прочь!» Он слишком много знал и много видел, чтобы быть чистюлей. Он просто покачал головой и ответил: «Нет».
Грузный полковник встал. Прошелся по гнилому скрипучему полу и сказал:
— В последнее время я дошел до того, что сам готов взять в руки оружие.
— Но ведь у вас есть начальство, в стране вроде есть законы… — Начал было Старков.
— Вроде есть, — подтвердил Гавриил Федорович, — вроде есть и то и другое. А я вот рыскаю по стране, чтобы сбить группу из надежных ребят и давить гадов.
Гавриил Федорович достал из дорожной сумки бутылку грузинского коньяка и пару шоколадок.
Старков молча пошел за стаканами. В полковнике было что-то по-настоящему трагическое. То, чего нельзя передать словами. Какая-то черная тень лежала на его лице и смертельно, безнадежно печальны были его глаза.
— И все-таки, — поднял он свой стакан с коричневой жидкостью.
«Сейчас опять начнет уговаривать», — решил Старков.
— И все-таки пьем за Россию!
— За Россию, — откликнулся Старков.
Полковник жевал шоколадку и смотрел в грязное окно.
Видимо, больше он не намерен был говорить. Ждали общего знакомого, чтобы с ним выпить и проститься.
— Но все же… поконкретней можно? — спросил Старков.
— Можно, — кивнул Гавриил Федорович, — я даю вам данные о том, что в такой-то коммерческий банк привезли «грязные» деньги, чтобы отмыть их. Вы «берете» банк, из сейфов достаете ровно ту сумму, какую я вам называю, а потом мы ждем. Если банкиры позвонят в милицию, тогда можете вернуть им эти деньги, а меня пристрелить.
