— Не знаю еще, куда перевестись из архитектурного. Придется в гуманитарный какой-нибудь. В технических черчение… А вообще-то, если откровенно, никуда мне не хочется, — вздохнул он.
— Как это так? — удивился Сергей.
— Мне кажется, Сергей, что главное я в своей жизни сделал, а остальное все не то уже. Остальное несущественно…
— Это вы загнули, сэр! Самое главное и самое интересное в нашей жизни только начинается. Появилась возможность показать, каков ты есть и на что способен, — горячо сказал Сергей. — Война — это пропавшее время. От человека требовалось лишь одно — воевать! И никому не нужен он был как личность.
— Наверно, не совсем так, Сергей, — заметил Володька.
— Именно так! У нас засохли мозги, мы не прочли не единой книги, мы интеллектуально отстали на пять лет. Это главное в жизни, а не ползать на брюхе под пулями.
— Ты и не ползал.
— Не ползал в эту, ползал в финскую, — обрезал он Володьку.
— Ты просто не так устал, Сергей…
— Возможно. Но это пройдет. Нам же всего по двадцать пять и уже двадцать пять. Для науки, которой я собираюсь заниматься, это много. Придется наверстывать бешеными темпами. — Сергей говорил убежденно, резко, уверенный в своей правоте. — Понимаешь, — продолжал он, — мы должны доказать и себе и другим, что способны на большое. Может, черт побери, и на великое!
— Мне что-то ничего не хочется доказывать, — вяло произнес Володька, завертывая самокрутку.
Сергей внимательно посмотрел на него:
— Мда… Прости, у тебя все сложнее. Ушел архитектурный… и с ним многое, о чем мечтал…
— Ни о чем я особо не мечтал, — протянул Володька безразлично.
— Как же?! А твои проекты загородного ресторана? Я помню.
— Это было мальчишество, Сергей.
— Но тебе же хотелось создать что-то оригинальное? Мы же с тобой не ординарные люди, Володька!
— Ну, хотелось… Когда это только было? А насчет неординарности не знаю… Я в армии стремился как раз быть, как все, так было лучше.
— Слушай, Володька, а как твои дела с Тоней? — в глазах Сергея мелькнула догадка.
— Она в Германии… С отцом…
— Понятно… Из наших видел кого-нибудь?
— Майку… И Лелю, помнишь?
— Ну как тебе Майка? — живо спросил Сергей. — Правда, шикарная женщина?
— Да… Она красивая.
— Обязательно позвонить надо. Я говорил тебе, что у нас в сорок втором была мимолетная, так сказать, встреча. Очень приятная, кстати.
— Приятная? — переспросил Володька, и что-то кольнуло, он вспомнил Майкин вопрос: не говорил ли чего Сергей про нее?
— Очень. Чему ты удивляешься? У нее старый муж, и вообще она человек свободных взглядов.
