— Отвали, — отрезал Костя.
Дядя «отвалил», продолжая издали наблюдать за ними. Он, как коршун, ждал удобного момента, чтобы «спикировать» снова. Но тут подошел мужик лет сорока, с виду работяга, в поношенном пиджаке, в сандалетах и соломенной шляпе.
— Продаете, ребята? — Он пощупал брюки, примерил на свой рост, посмотрел пиджак, спросил: — Сколько хотите?
— Полторы косых. Новый, бостоновый. Он все три стоит.
— Хорош костюмчик, — вздохнул человек и бесшабашно улыбнулся: — Ладно, ребятки, цена божеская. — И достал из кармана сложенные пополам полсотенные, послюнявил пальцами и принялся отсчитывать, приговаривая:
— Хорош, хорош костюмчик, грех не взять. Держите, полторы ровно. Чей костюм?
Костя взял деньги, пересчитывать не стал, запихнул в карман.
Ребята пошли к выходу с рынка, протискиваясь сквозь толчею женщин, старух, небритых дядек и жуликоватого вида парней. Когда они вышли на улицу, Костя протянул Робке деньги:
— Передай кассирше привет от тимуровцев.
— Заработаю — отдам. — Робка взял деньги.
— А щас пивка холодненького, а? — Богдан хлопнул Робку по плечу: — Гуляй, Вася, жуй опилки, я директор лесопилки!·
— В парке культуры «Пльзень» открылся. Чешское пиво со шпикачками, — добавил Костя.
И вдруг они услышали сзади перепуганный голос:
— Робяты! Робяты! — За ними бежал мужчина, купивший костюм.
Ребята остановились. Мужчина подбежал, тяжело дыша.
— Вы что мне продали, а? — Смятые брюки и пиджак он прижимал к груди.
— Тебе шикарный бостоновый костюм продали за полцены! Он еще спрашивает! — разозлился Костя.
— А вот это… в кармане… эт-то что? — Он разжал кулак, и на ладони у него оказались два ордена Ленина и орден Трудового Красного Знамени. — Эт-то к-как п-понимать?
— Фу ты черт! — растерялся Костя. — Надо было карманы проверить.
— Заберите, робяты… от греха подальше… — Мужчина стал совать Косте костюм и ордена. — Я вас не видел, вы меня не знаете…
— Чего ты испугался, папаша?
— Не, робяты, не… а то загребут с вами — пропадешь…
Робка почувствовал, как волна стыда прилила к голове. Он вынул деньги, отдал их мужчине:
— Извини, отец… обмишурились…
Мужчина схватил деньги, мигом исчез. Ребята помолчали.
— Можно еще раз толкануть, — неуверенно предложил Костя.
— Домой его отнеси! — резко сказал Робка. — Дешевки мы, барыги паршивые! — Он быстро зашагал по улице.
— Чего он разорался, чистоплюй? — скривил губы Костя. — Для его соседки старались, а он разорался…
…Компания из Гавроша, Вальки Черта и Дениса Петровича все еще пировала в углу столовки. Курили, разговаривали громко. Гаврош то и дело оглядывался на раздаточную, где с подругой работала Милка. Вошли двое дружинников, окинули взглядом зал столовой и сразу направились к компании, хотя бутылок на столе не было.
