– Погоди!
Звук шагов утих вместе с низким голосом. Григорий вложил кинжал в ножны и сел, прислонившись спиной к стене. Так, значит, венецианцы бегут, подумал он. По крайней мере некоторые. Пока не подняли бон – тогда им останется только сражаться. Григорий опустил голову на руки. А он? Он, который вернулся в ненавистный город, забравший у него все, город, который он желал никогда больше не видеть? И что ему принесло это возвращение? Сын, в чью жизнь он не может вмешаться. Женщина, которую он когда-то любил и потерянная для него навсегда…
Причалы были неподалеку, и до Григория доносились команды. Негромкие, без крика, но резкие, торопливые. Он слышал, как весла уходят в воду, как от причалов отходят лодки, направляясь к судам, стоящим на рейде. Венецианские крысы бегут с тонущего судна. И кто может их винить? В конце концов, разве это их бой?
А разве его?
Григорий вскочил. В городе не осталось ничего нужного – кроме разве что его арбалета. Но он всегда сможет отыскать другой, в отличие от золота, ради которого он приехал и которое наверняка никогда не увидит. Хотя золото тоже найдется, когда он отыщет себе новый арбалет и войну для него. Любую войну, кроме этой…
Когда Григорий выходил в дверь, он обо что-то споткнулся. Предмет блеснул в слабом свете зари. Григорий нагнулся подобрать его – и ахнул, когда увидел, что держит в руках. Стрела. Болт для арбалета, который ему предстоит найти. Это было похоже на знак… и неподходящий предмет для дверного проема у причалов. Григорий поднес болт к глазам и увидел, что не все оперение на месте, но то, что есть, сделано из перьев цапли. Совсем странно. Такой же болт он вытащил из сумки Джона Гранта в Корчуле…
Он засунул болт в карман, наконечник обо что-то звякнул. Григорий порылся, достал монеты, бронзовый кастет – и свой костяной нос. Это напомнило ему о драке и бегстве со странным закутанным юношей. Был ли этот человек на самом деле? Куда он делся? Григорию захотелось поблагодарить его.
Он услышал у причалов новые голоса. Ждать своего благодетеля времени нет. На случай, если тот вернется, Григорий снова зашел внутрь и бросил на кучу джутовых мешков серебряный рагузанский либертин. Награда, если юноша вернется и найдет его.
Пока Григорий шел к причалам, он привязал на место искусственный нос, потом маску. Мужчины удерживали лодку у причала.
– Место еще для одного, – сказал он, подражая ненавистному произношению.
Один из мужчин поднял взгляд:
