– Ну, я не понимаю ее попыток отсрочить возвращение людей в их дома. Если семьи, которые изначально были направлены туда, так уж хотели вернуться в Подсадье, они могли бы уже давно потребовать проведения ремонта.
– Конечно, – согласилась я. – И без сомнения, так же думают довольно многие.
А у Сеиварден Экалу, которые по-прежнему находились на борту «Милосердия Кадра», оказалось достаточно времени для ссоры.
Они лежали вместе, тесно прижавшись друг к другу, на узкой койке Сеиварден. Экалу была сердита и напугана, пульс учащен. Сеиварден между Экалу и стенкой на мгновение застыла от обиды и недоумения.
– Это был комплимент! – настаивала Сеиварден.
– Несколько провинциальна – это оскорбление. Кроме того, кто же тогда я?
Сеиварден, все еще пораженная, не ответила.
– Всякий раз, когда ты произносишь это слово, провинциальный, всякий раз, когда ты делаешь замечание относительно чьего-либо низкопробного произношения или безыскусного лексикона, ты напоминаешь мне, что я провинциальна, что я принадлежу к низшим классам. Что мое произношение и мой лексикон даются мне тяжким трудом. Когда ты смеешься над своими Амаат из-за того, что они промывают свою чайную заварку, ты просто напоминаешь мне о вкусе дешевого кирпичного чая – вкусе дома. А когда ты говоришь мне что-нибудь в качестве комплимента, мол, я вовсе не такая, тем лишь напоминаешь мне, что я – не отсюда. И это всегда что-нибудь незначительное, но такое – каждый день.
Сеиварден подалась бы назад, но она уже была прижата к стене, а Экалу не хватало места, чтобы отодвинуться, не встав с постели.
– Ты никогда ничего такого не говорила прежде. – Сеиварден, дочь старого и некогда невообразимо престижного клана, родилась за тысячу лет до Экалу и всех остальных на этом корабле, не считая меня, и потому даже ее раздраженное недоверие прозвучало аристократично. – Если это так ужасно, почему же ты ничего не говорила до сих пор?
– А как же сказать тебе о том, что я чувствую? – спросила Экалу. – Как я могу жаловаться? Ты – выше меня по званию. Ты: – в близких отношениях с капитаном флота. Что за возможности у меня пожаловаться? И куда мне тогда деваться? Я даже не могу вернуться в подразделение Амаат, я больше к нему не принадлежу. Я не могу вернуться домой, даже если б сумела получить разрешение на эту поездку. Что же мне делать?
Разозлившись по-настоящему, уязвленная Сеиварден приподнялась на локте.
– Так плохо? И я так ужасен, потому что делаю тебе комплименты, потому что ты мне нравишься? Из-за того, что… – Она махнула рукой на измятую постель, на их обнаженные тела.
