Темные закрытые комнаты | страница 34



, то ли от имени Харбанс! На лбу Харбанса обозначились резкие складки. Я хрустнул пальцами и поднялся.

— Ну что ж, мне пора. Я провел у вас чудесный вечер. Первый раз за все время по-настоящему ощутил себя в Дели.

— А разве ты не посидишь еще с нами? — спросила Нилима.

— Вот пришлось бы тебе самой хоть разок возвращаться домой в такой собачий холод, так поняла бы, можно ли ему еще посидеть у нас, — без видимой причины раздраженно возразил Харбанс. — Тебе что — мало того времени, которое уже потратил на нас добрый человек?

И опять я не мог понять: от души это говорилось или с иронией? Но, по крайней мере, было совершенно ясно, что я избрал самый подходящий момент, чтобы ретироваться.

Когда, миновав ворота, мы вышли на улицу, Нилима предложила:

— Ну, давай придумаем, как сделать, чтобы нам почаще встречаться. Ты согласен?

— Ну да, конечно! Мы непременно будем встречаться! — воскликнул Харбанс, подражая ее тону. — Можно подумать, что у людей иного дела нет, как только все вечера просиживать в кафе, подобно тебе и твоим друзьям.

— Ничего, когда-нибудь встретимся, — пробормотал я, желая загладить возникшую неловкость, и направился к двери. Но едва я сделал несколько шагов, Харбанс окликнул меня:

— Слушай-ка, возьми мой пуловер. Все-таки очень холодно.

— Ничего, не замерзну, — отговорился я и, помахав, им рукой, пошел дальше.

На автобус я не попал. В те дни скутеры были еще редкостью, да и в кармане моем беспомощно звякали лишь мелкие монеты, за которые я не мог нанять даже тонгу[22]. Впрочем, ни один извозчик и не согласился бы везти единственного седока в этакую даль. Я плохо знал дорогу, на улицах же, по позднему времени, было столь пустынно, что полагаться на помощь прохожих почти не приходилось, да и я не считал необходимым обращаться к ним с расспросами, с детства привыкнув доверять собственному чутью. Но тут оно меня подвело — вместо Челмсфорд-роуд я по ошибке свернул на Панчкуйян-роуд и шел по ней довольно долго, однако ожидаемые мною яркие огни вокзала Нового Дели все не появлялись. В конце концов пришлось все же обратиться за помощью к одному из запоздалых прохожих, я понял свою ошибку и свернул на Беард-роуд, которая вывела меня прямо к вокзалу.

Шагая вдоль улиц, я с завистью поглядывал на людей, которые спали на тротуарах и возле лавок, закутавшись во фланелевые или шерстяные одеяла. От ночной стужи у меня зуб на зуб не попадал, мои ноги, обутые в легкие туфли, совсем закоченели, а глаза смыкала неодолимая дремота, мне до безумия хотелось безвольно опуститься на землю рядом с каким-нибудь бездомным бродягой, разделив с ним грязное его одеяло, и поскорее заснуть. Кутб-роуд казалась мне нескончаемо длинной, скоро у меня застыла и поясница, а я все никак не мог добраться до площади Садар. Чтобы сократить путь, я решил пройти через Дровяной рынок.