Егор очень хорошо запомнил те тревожные дни перед поминками. В гостиной на длинном столе с блестящей поверхностью стоял гроб с телом его матери. Все зеркала в доме были завешаны. А квартира погрузилась в гнетущую тишину.
Бабушка сначала хотела, чтобы Егор пожил некоторое время у родственников. Утверждала, что для ребенка это слишком тяжело и сложно. Но Николай был против: «Рано или поздно со смертью сталкиваются все». Ребенок остался дома, но в гостиную ему строго-настрого запретили заходить. А почему не объяснили…
Но Егор никогда не слушался старших, и поздним вечером, когда все заснули, он все же заглянул. Дверь была открыта. Наверное, отец не запер за собой. В комнате царил полумрак, разгоняемый светом уличных фонарей, неровными полосками проникающего сквозь занавески. Странно, но страха не было. Это ведь мама. И выглядит она, как будто спит. А может, она действительно спит?
Сжимая пухлые пальчики в кулачки, Егор сидел и ждал, когда мама проснется. Ведь, он хорошо себя вел, слушался и бабушку, и отца, и мама говорила, что если ведешь себя правильно, то получаешь за это награду. И мальчик очень хотел, чтобы мама к нему вернулась. Ей надо лишь проснуться…
Егор просидел до утра. Но мама по-прежнему спала. Смерть не знает милосердия. На то она и смерть.
Тихо приоткрылась дверь, и на пороге замер мужчина, одетый в джинсы и серый свитер с высоким горлом. Он стоял, небрежно засунув руки в карманы. Его темные глаза обвели внимательным взглядом комнатку. Тонкие губы дрогнули в подобие улыбки.
— Будь я на твоем месте, тоже решил бы остаться в одиночестве, — прошел и сел на кровать. Егор молча кивнул. Вглядевшись в красивое лицо, ребенок понял, что гость ему незнаком. Как собственно, и половина присутствующих.
— Егор, — мужчина чуть склонил голову набок, оглядывая ребенка. — Это имя тебе подходит.
— Его выбрала для меня мама.
— Мама… Наверное, мне стоит сказать, что я сожалею о твоей потере.
— Наверное, — согласился Егор. — Папа сказал, что мама попала в Рай. И она там счастлива.
— В Рай? — усмехнулся гость. — Я бы не был столь в этом уверен.
— Если не в Рай, то куда еще? — насупился мальчик. — Моя мама хорошая. Она не может попасть в Ад.
— Ну, — он качнул ногой, — кроме Рая и Ада есть масса занимательных местечек, — заметил. — Да и я слышал, что у людей есть поговорка. Благими намерениями выстелена дорога в Ад.
— Моя мама хорошая! — упрямо повторил Егор, стиснув маленькие пальчики в кулачки. Издевательская улыбка вновь заиграла на губах мужчины.
