– Как у кадавра! Могу поспорить, ты их видел. Как это было? – Я вспоминаю сцены вскрытия тел, которые видела в «Законе и порядке».
– Однажды мой отец… – Джош замолкает, в раздумье окидывает взглядом комнату. Я его не тороплю, и после долгой паузы он продолжает: – Мой отец, в своей великой мудрости, решил отправить меня за одним весьма неформальным рабочим опытом в свою клинику. Это было на каникулах перед началом занятий в колледже. Кое-что прошло хорошо. Меня в основном передавали друг другу доктора, которые, наверное, были слишком утомлены, чтобы отказать отцу. Но однажды после обеда отец хлопает меня по спине, представляет одному из патологоанатомов и оставляет наедине с ним.
Мне становится жутко.
– Не рассказывай, если тебе это тяжело.
– Нет, ничего. Полагаю, это было крещение огнем. Я выдержал минут пять, после чего меня стошнило. От запаха мертвого тела и химикатов у меня остался привкус во рту. Может, поэтому я начал есть мятные драже. Иногда мне не избавиться от этого запаха, он так и стоит в носу, а ведь прошли уже годы. – Джош берет мою руку и подносит к своему носу. – Твоя кожа пахнет как леденец. До той поры все принимали как должное, что я буду изучать медицину. Мой прапрадедушка был врачом, и медицина считалась призванием всех Темплманов. Но созерцание чьей-то выпотрошенной грудной клетки стало началом конца.
– Тебе удалось продержаться до конца вскрытия?
– Мне удалось продержаться еще целый год. А потом я ушел. – От этих воспоминаний Джош грустнеет и занимает оборонительную позицию. – Так ты что, пришла корить меня за неправильный жизненный выбор?
Я ловлю его пальцы и сжимаю:
– Я не хотела сегодня оказаться ни в каком другом месте. Буквально из кожи вон вылезала.
Горжусь собой, что набралась храбрости сказать это.
Джош поворачивается ко мне, и лицо его смягчается.
– У меня нога подрагивала, вот так. – Я показываю, и он усмехается. – Видел бы ты, как я сюда ехала. Я хохотала, как будто сбежала из тюрьмы. Была совершенно вне себя.
– Ты думаешь, что наконец-то спятила?
– Несомненно. Дикое желание видеть твое милое лицо совершенно переполнило меня. Энергии во мне было как в двадцати атомных бомбах.
– Думаешь, почему я так часто хожу в качалку?
Внутри меня раздувается огромный пузырь счастья. Я сажусь и прислоняюсь к Джошу, голова с легкостью укладывается в изгиб его шеи, как в колыбель. Это правда. Он подходит мне в любом месте.
– Ты не должен объяснять, почему сделал тот или иной выбор. Ни мне, ни другим.
