– Это извращение – возбуждаться от детской истории про двух братьев, правда?
Он прижимается губами к моему плечу и смеется. От поцелуя все тело вибрирует. Я окидываю взглядом его прекрасную спальню, она залита светом, который так и не выключили. Сине-белая, как роскошная коробка от Тиффани. Подарок с ленточкой. Комната, в которой я хотела бы провести не один день. Комната, из которой мне, вероятно, вообще не захочется выходить.
– Ты съедал его, откусывая по кусочку, или выбирал день и заглатывал целиком?
– Полагаю, ты это узнаешь. Со временем.
Джош берет ключи и стоит, позвякивая ими, пока я надеваю пальто. В лифте мы не прикасаемся друг к другу. Он безмолвно провожает меня на улицу до моей машины.
– Пока. Спасибо за чай. – Меня охватывает стыд. Вела себя как чокнутая. Почему я могу быть нормальной с такими парнями, как Дэнни, но с Джошем вечно начинаю придуриваться? Что-то твердое впивается в руку. О черт, я все еще держу в ней модельку. – Я чудачка. – Закрываю лицо руками, маленькие колесики крутятся у щеки.
– Да. – Джош тихо веселится.
– Прости.
– Оставь себе. Это подарок.
Вот она – первая вещь, которую Джош мне подарил, кроме роз. Я загордилась, аж слов нет, и заново изучаю модельку. На днище нацарапаны инициалы «ДТ».
– Это детское сокровище? С виду она старая. – Не думаю, что отдам ее, даже если Джош вдруг переменит решение.
– Может быть, она положит начало твоей новой коллекции. Думаю, я совершил нечто значительное для нас обоих. Мы соблюдали перемирие. На протяжении целой серии фильма.
– Ты хорошо умеешь держать за руку.
– Вероятно, я не слишком хорош во многих других вещах, но постараюсь исправиться, – говорит он.
Очень странно слышать такое, и я чувствую, что в разделяющей нас стене появляется новая трещина.
– Ну что ж, спасибо. Увидимся завтра.
– Нет, не увидимся. Я взял отгул.
Никогда еще Джош не брал отгулов.
– Займешься чем-нибудь особенным? – Я смотрю на окна его квартиры, и меня накрывает волной одиночества.
– У меня назначена встреча.
Только я подумала, что остановила верчение этого калейдоскопа странных чувств, как волшебная трубочка опять поворачивается и преподносит мне новый сюрприз. Такое ощущение, будто мне сообщили, что Рождество отменяется. Не будет Джоша, сидящего, как обычно, напротив меня? Приходится закусить губу, чтобы немного успокоиться.
«Пожалуйста! – умоляющим тоном обращаюсь к самой себе. – Прошу тебя, возненавидь Джоша снова! Это слишком тяжело».
