Джанеган непонимающе уставился на него, и японец торопливо описал золотую груду.
— Не знаю, откуда там взялось золото, но только оно там лежит не так уж долго. Монеты даже не успели запылиться.
— Если ты рассчитываешь поймать меня на такой дешевый трюк, ты еще глупее, чем кажешься.
— Как пожелаешь. Я просто подумал, что, может, тот, другой корабль приземлился где-то на острове.
— Остров невелик,— сказал капрал.— Если он здесь, мы найдем его.
— А может, его команда найдет нас раньше. И они окажутся союзниками… одного из нас.
Джанеган обдумал это соображение. Аж лоб наморщил от усилий.
— Ладно,— сказал он наконец.— Я по-прежнему считаю, что ты лживая ящерица, но, так или иначе, остров осмотреть надо. Так что давай, двигай. Держись все время впереди, если не хочешь получить пулю в живот.
На мгновение на жестком лице янки вспыхнуло выражение первобытной ярости. И хотя оно тут же пропало, Сатура еще больше утвердился в мысли, что, имея дело с этим человеком, нельзя идти напролом. Тут нужно действовать хитростью. Может, засада… или смертельная ловушка…
А ловушка уже была расставлена.
Итак, они двинулись по тропе в глубь острова и вскоре наткнулись на груду золота. Джанеган остановился, поглаживая спусковой крючок и недобро щурясь. Сатура, впереди него, тоже замер и многозначительно пожал плечами.
— Видишь, я не солгал. Мы не одни на этом острове.
— Из всех безумных вещей это…— пробормотал капрал.— Бросить чистое золото вот так вот, посреди леса! Небось заминировано, а?
— Может…— начал Сатура и замолчал.
Несмотря на тропическую жару, майора будто холодной водой окатили. Потому что груда золота внезапно… исчезла.
Как сквозь землю провалилась.
А потом там, где только что было золото, появилось нечто другое… Оно… она вмиг возникла прямо на пустом месте, такая реальная, такая живая, что трудно было не позабыть о чудесном способе ее появления. Это была девушка, высокая, стройная, с фигурой Афродиты. тело представляло собой симфонию плавных, текучих линий. Оно было безумно изящно и привлекательно, даже не верилось, что такая красота может существовать в этом мире…
Но тело это было необитаемым!
Глаза красавицы походили на зеркала — блестящие, бесцветные, ничего не выражающие глаза, затененные длинными ресницами. Черные как ночь локоны струились по округлым плечам, руки были раскинуты в стороны…
Но в глазах не было ни капли жизни. Никакое волшебство, никакая неземная наука не могли вдохнуть душу в этот прекрасный мираж.
