Эта женщина обладала феноменальной способностью владеть собой, или же смерть ее мужа являлась для нее только эпизодом, на который она обращала внимание лишь в той степени, в которой требовал от нее свет.
Ее холодность имела в себе что-то отталкивающее.
— У вас нет никаких данных, которые помогли бы нам разобраться в этом печальном происшествии? — спросил через некоторое время Стагарт, опуская взор на лежавшие на письменном столе бумаги.
— Нет, — ответила мистрис Юнг. — Я стою перед загадкой.
Но по выражению ее лица было ясно видно, что она говорит неправду.
Стагарт, по-видимому, не обратил на это ни малейшего внимания.
— Это очень странно, — сказал он спокойно, снова обращая взор на вдову. — Позвольте предложить вам нескромный вопрос: был ваш муж застрахован?
Одно мгновенье казалось, что этот неожиданный вопрос смутил холодную женщину.
— Да, — ответила она, видимо колеблясь.
— Позвольте узнать, в какую сумму?
— В один миллион долларов, — ответила мистрис Юнг.
— И в последнее время он находился в стесненных обстоятельствах, — продолжал Стагарт. — Гибельные спекуляции разорили мистера Юнга и даже, кажется, его политическая деятельность сильно пошатнула его финансовое положение. Поэтому нельзя было выбрать более благоприятного момента для того, чтобы проститься с жизнью, и вы, мистрис Юнг, очевидно, это отлично понимаете.
Мистрис Юнг побледнела, как полотно.
На одно мгновение она, казалось, лишилась языка.
Затем она проговорила:
— О, милостивый государь, вы меня оскорбляете. Я жалею, что согласилась отвечать на ваши вопросы.
Президент тихо добавил:
— Я отлично понимаю логичность вашей постановки вопросов, но вы зашли слишком далеко, мистер Стагарт.
Мой друг пожал плечами и обратился к обоим полицейским комиссарам.
— Я более не нуждаюсь в ваших услугах, — сказал он, — президент даст вам дальнейшие указания.
Полицейские удалились.
В комнате теперь оставались только Стагарт, президент, мистрис Юнг и я.
— Вы имеете право быть в претензии, мистрис Юнг, — сказал повышенным голосом мой друг. — Но при таких тяжелых обстоятельствах, как настоящие, никаких церемоний быть не может. Никаких — понимаете ли вы? С обеих сторон должна быть полная правда — бесцеремонная правда! Только таким образом можем мы дойти до цели. Почему лишил себя жизни ваш муж, мистрис Юнг?
Вдова опустила свой взор.
— Может быть, — ответила она, запинаясь, — может быть — из-за — из-за женщины.
Стагарт улыбнулся.
— Благодарю вас за это указание, — сказал он. — Оно подтверждает мое предположение. Известно вам, может быть, что-нибудь о том, что ваш супруг в последнее время находился в известных сношениях с какой-нибудь женщиной?
