Я лежал в канаве уже часа три, и между тем не произошло ничего необыкновенного.
Но кто опишет мое удивление и мой ужас, когда я вдруг увидал, что на улице показались погребальные дроги в сопровождении нескольких одетых в черное факельщиков и остановились перед этим домом.
Хотя я уже не раз бывал в более неприятных положениях, все же это неожиданное явление, для которого я не находил объяснения, произвело на меня крайне удручающее впечатление.
Но мне не оставалось ничего другого, как смирно лежать в своей засаде.
Факельщики имели при себе факелы, свет от которых доходил до середины улицы. Поэтому я находился в полном мраке.
Через две минуты после появления у дома дрог, открылись широкие ворота дома. Туда вошли четверо факельщиков и через несколько минут вынесли гроб.
Они распахнули дверцы дрог, втолкнули туда гроб и снова закрыли дверцы.
Медленно повернули обратно дроги и поехали той же дорогой, которой приехали, сопровождаемые факельщиками.
Несколько прохожих обнажили набожно головы, с удивлением посмотрели вслед погребальной процессии и затем продолжали свой путь.
Очевидно было, что эти таинственные дроги имели какое-то особенное значение.
Самые ужасные мысли мелькнули в моей голове.
Что если Эллен убита и теперь тайком ее труп отвозят на кладбище? Но это противоречило бы содержанию угрожающих писем, полученных мистрис Чемберлен.
Быстро решившись я пошел медленно вдоль канавы, оставаясь все в темноте, за дрогами. Один из факельщиков отстал немного от других. У него развязались тесемки на сапогах, и он наклонился на краю канавы, чтобы завязать сапоги.
В этот момент у меня зародился безумно-смелый план.
С быстротой молнии я выскочил из канавы, схватил этого человека за горло и втащил его в канаву. Как железными тисками сдавил я ему горло.
Для меня не было другого исхода, я по необходимости должен был решиться на это.
Мой противник был в первый момент так поражен, что он и не думал защищаться.
Когда он собрался защищаться, было уже слишком поздно.
После короткой борьбы руки его повисли, как плети.
Я его задушил.
С быстротой молнии я стащил с него одежду и надел ее на себя. Затем я нахлобучил на глаза его шляпу, вскочил и побежал за дрогами, которые уже были на другом конце улицы.
На южном конце Чикаго, в одной миле от Равенсвута, расположено католическое кладбище. Туда, очевидно, и направлялись дроги.
Едва только они проехали за границу городской черты, как свернули налево, переехали через железнодорожный путь и наконец остановились в поле перед каким-то большим зданием.
