Между тем, мы вышли из вокзала. Мисс Эллен ждал очень элегантный экипаж, запряженный двумя великолепными рысаками.
Лакей распахнул дверцы и вскочил на козлы, придвинувшись вплотную к кучеру, так что оставалось место для моего друга.
Эллен села в карету и дала мне за труды.
Стагарт в свою очередь вскочил на козлы и лошади помчались.
Я стоял, не зная, что мне предпринять.
Очевидно, Стагарт не был подготовлен к тому, что за Эллен приедет экипаж, и поэтому не мог мне дать никаких инструкций.
Я решился действовать на собственный страх, позвал извозчика, дал ему пять долларов и велел ему следовать за экипажем.
Кучер был, очевидно, удивлен, что простой носильщик берет извозчика, да еще платит так щедро, но вероятно думал, что я переодетый сыщик, так как он обошелся со мною очень вежливо и поехал вслед за мчавшимся впереди нас экипажем. Между тем, я переменил свою верхнюю одежду, насколько это было возможно. Под синей блузой у меня был пиджак. Старую шляпу я заменил новой и снял привязную бороду.
Внешность свою я таким образом совершенно изменил.
Впрочем, теперь не требовалось больше соблюдать необыкновенную осторожность, так как преступники в Чикаго, наверное, уже получили извещение из Нью-Йорка, что Стагарт и я окончательно убраны с их пути.
Я знал, что тетка Эллен жила около набережной Мичиганского озера в 47-й улице.
Поэтому я был очень удивлен, когда экипаж, в котором сидела Эллен, направился в совершенно другую сторону и остановился перед каким-то уединенно расположенным домом.
Я велел кучеру обогнать карету и запомнил дом, в котором исчезли Эллен, Стагарт и лакей.
Пять минут спустя я велел кучеру остановиться, вышел из экипажа и медленными шагами, как бы прогуливаясь, направился обратно к дому, в котором исчезла Эллен.
Дом был закрыт; в третьем этаже виден был свет и вскоре весь этот этаж осветился.
Все уже другие этажи находились в полной темноте. По ту сторону улицы была маленькая аллея, вдоль которой шла канава.
Я залег в эту канаву и ждал дальнейшего хода событий. Ничего другого я пока не мог предпринять.
Я увидел, как лакей и Стагарт проходили мимо одного окна. Затем у открытого окна третьего этажа появился Стагарт и, вынув из кармана белый носовой платок, чихнул.
Я осторожно приподнялся в канаве и взмахнул своим носовым платком.
Затем я снова исчез.
Стагарт, очевидно, меня заметил, так как я ясно видел, что он кивнул головой и затем отошел от окна.
Мало-помалу в доме погасили огни, и он погрузился в темноту.
