Мать Джорджа рассмеялась, и Джордж с Лулу удивленно посмотрели на нее.
— У твоей матери скоро будет ребенок, Лулу, — объявила она.
Я разозлилась на старуху за такую прямоту: я бы сумела сказать это дочери по-другому. Дождавшись, пока желудок успокоится, я поговорила бы с Лулу, мягко сообщив ей эту новость. Но матушка Фоли была не столь щепетильна.
Рот и глаза у Лулу сами собой распахнулись:
— Ребенок? А когда он появится?
И снова я не успела ответить.
— Думаю, в мае-июне, — тут же сказала матушка Фоли.
Я посчитала про себя и согласно кивнула. Я надеялась, что эта новость не расстроит Лулу, но бояться было нечего. Она подскочила и стиснула меня в объятиях:
— Пусть это будет девочка, мам, — тогда у меня появится сестренка!
Матушка Фоли встала и подошла ко мне. Наклонившись ко мне близко-близко, она заглянула мне прямо в глаза. Затем, не отводя взгляда, прижала пальцы к моему животу.
— У нее будет мальчик, Лулу, а мы с тобой позаботимся, чтобы он родился большим и здоровым, да?
Горло мое отпустило, и я наконец смогла сглотнуть заполнявшую рот слюну и выпрямилась.
— Простите. Я сейчас все уберу.
Не убирая руки с моего живота, старуха улыбнулась и сказала:
— Иди наверх и приляг. Я сама уберу.
Джордж, Лулу и я лишились дара речи. Должно быть, мир перевернулся, подумала я. Но меня все еще колотило, и я была рада возможности отдохнуть. Вернувшись в спальню, я легла и проспала еще час. Хлопнула дверь — это Лулу ушла в школу. Может быть, Джордж поднимется ко мне, чтобы поговорить перед уходом, думала я, но вскоре услышала стук копыт вокруг дома, — стало быть, он уже отправился на работу.
Внезапно мной овладело упрямство. Я все ждала, что Джордж заговорит о ребенке, но он молчал, а я не собиралась первой поднимать эту тему. Я не понимала, рад он или нет. Следующие три недели меня тошнило каждое утро, но вскоре я научилась предугадывать рвоту и всегда успевала добежать до раковины.
Однажды утром, почти спустившись на кухню, я услышала, как мать Джорджа говорит ему:
— Ты теперь ее по ночам не трогай, Джордж. Ты пошел весь в отца, а ей это не нужно, пока она носит ребенка.
Джордж не ответил. Я надеялась, что он послушает мать. С того утра, как меня вырвало на кухне, он не приходил ко мне за супружеским долгом, и я с радостью обошлась бы без этого болезненного соития ближайшие месяцев семь-восемь.
Чего мне недоставало — и это сверлило больше всего — так это ласки. Джеймс держал меня за руку, когда мы гуляли, целовал в шею, подойдя сзади, когда я сидела в кресле, иногда просто обнимал и нежно притягивал к себе. Я приникала к нему и в те минуты осознавала истинную связь мужа и жены. Джордж вне интимной близости не касался меня вообще. Иногда мне казалось, что он и вовсе избегает контакта со мной.
