Валюна потирала руки от предвкушения, когда Кротта выскочила из комнаты ещё злее, чем была. Слёзы градом катились по щекам, синяк болел, и даже лёд не помогал свести его или хотя бы сделать чуточку меньше.
А тут ещё и маман с такими глупыми словами! Готовит Евку для колдуна! Подумать только! Она сама мечтала об этом отборе, представляя себя любимой женой одного из самых завидных женихов девяти королевств! Какие бы сплетни ни распускали о нём, она видела его самым красивым, самым лучшим мужчиной. Сильным, богатым, влиятельным. Как раз для неё. Он столько раз снился ей в чудесных снах…
Обида с удвоенной силой нахлынула и растеклась внутри. Маман не пустила её на площадь! Сколько она ни просила, запретила участвовать в отборе. Зато безродной твари повезло! Ну ничего. Кротта уже придумала, как поставить девку на место. Только Михи отыщет.
Она накинула на плечи шубу и направилась в конюшню. Там часто ночевал конюх.
Михи был у себя, перекладывал упряжь, наводя порядок.
– Смотрю, ты без настроения… – Кротта встала на пороге каморки, следя за мужчиной насмешливым взглядом. – Потерял любимую? Испугался?
– Ох, малышка Кротта, – тяжело вздохнул Михи и махнул рукой, – сложно всё…
– Слышала, руну можно снять, если лишить претендентку невинности.
– Я тоже слышал, да как же можно без согласия?
– Ты же добро ей сделаешь.
– Не знаю. Евка злится на меня. Надо бы сначала помириться…
– А не сделаешь, – злобно усмехнулась Кротта, настаивая на своём, – никогда не женишься на ней. Не пройдёт отбор, вернётся – сразу сошлю на дальние огороды. А позже – продам или сгною.
– Но леди Кротта!
Михи сомневался, но защита стремительно слабела.
– Дом нужно натопить так, чтобы жарко было, – вдумчиво сказала Кротта. – Чтобы очень. Слухи в городе ходят, что отметина проявляет себя лишь раз, защищая хозяйку.
– Эт как же такая писулька способна? – Конюх даже раскрыл рот от удивления.
– Да не переживай ты так! – Кротта усмехнулась. – Колдун не придёт. Метка – лишь знак. Не хочет девка на отбор – никто неволить не будет. Зато маман тебе потом спасибо скажет, когда вы с Евкой народите детей.
– Ну…
– Думай, Михи, думай. – Кротта развернулась, но бросила через плечо: – А не сделаешь… Я тебе житья не дам. И ей потом.
Довольная проделанной работой, девушка вышла из конюшни. Можно не сомневаться, конюх придёт к Евке ночью. Не будет ей никаких платьев, никакого отбора, а тем более – никакого Ридерика Альросского. Никогда.
Кротта улыбалась. Мать не поверит Евке, решив, что та испугалась и отдалась любовничку.
