Томас фыркает.
— Но Стефана и Леннарта вообще нечего бояться, — снова начинает убеждать его Юха, — я даже был однажды у Стефана дома.
— Правда? — без особого доверия спрашивает Томас.
— Он стырил деньги из мамашиного кошелька. Мамаша у него супертошнотная. У нее накладные ногти.
— У моей мамы тоже, — вздыхает Томас.
— А моя грызет ногти.
Они замолкают и размышляют о своих мамах.
Потом Юха снова начинает:
— Леннарт такой придурок, каких мало. Помнишь, у нас была групповая работа по географии, и ему попалась Дания, так он ничего не нашел, кроме старой книги, и рассказывал, сколько коров, свиней, коз и уток было в Дании сорок лет назад. Очень интересно! Он, кроме футбола и гимнастики, ничего и не умеет.
— Может быть. Но я, например, вообще ничего не умею. У меня по всему хуже всех оценки.
— Не-а, у меня хуже всех за метание мяча.
— Это просто потому, что ты бросаешь по-девчачьи.
Они смотрят друг на друга и покатываются со смеху.
И вдруг за спиной слышится свист. Они быстро оборачиваются. Позади них стоят Леннарт и Стефан.
— Чё ржете-то? — ухмыляется Стефан.
— Юха, а ты чего здесь делаешь? — лыбится Леннарт.
Они их догнали.
37
На пригородной дороге стоят четыре мальчика. Где-то высоко, замурованный в небе, кричит дрозд. Капает. Солнце припекает. Через месяц наступит весна, у мальчиков появятся первые веснушки.
Леннарт и Стефан делают несколько шагов к Томасу. В соседнем доме приподнимается занавеска. Потом опускаются жалюзи. Кто-то решает, что лучше не видеть. Это Сэвбюхольм.
— Смотри-ка, крошка Томас, до мамаши-то всего пара шагов! — дразнится Стефан. — Ты почти успел домой.
Томас зажмуривается. Что-то бьется в теплой темноте под веками, а его самого нет. Еще пятьдесят метров. Как пятьсот километров.
Он думает о первом подснежнике, который выглянул у стены его дома, с южной стороны, о том, как он обрадовался, когда увидел его; он раскапывал твердую землю, чтобы и второму помочь выбраться.
— Перестаньте! Оставьте его в покое! — кричит Юха, дергая Леннарта за куртку.
— Ты чего это? — цедит Леннарт сквозь зубы и вырывается одним движением. — Ты же тоже там был. Клево — прикинулся, будто провожаешь его.
— Да чего ты врешь, блин! Томас, я не притворялся!
— Притворялся, притворялся.
Леннарт поворачивается к Томасу:
— Скоро увидишь, крошка Томас.
— Кто не с нами, тот против нас, — объясняет Стефан.
— А Юха ведь хочет быть с нами, — добавляет Леннарт. И поворачивается к Юхе: — Юха, ты же хочешь быть с нами?
