Правда, несколько раз можно было заметить крючок за спиной. Однако на то и монтажные ножницы, чтобы убирать неудачные кадры…
Но это "звездное кино" для фильма о Городе было не так уж нужно. Разве что для маленькой сценки ночного полета. А главным-то образом нужен был полет над улицами, над рекой, над землей, освещенной солнцем.
Летающего Нилку сняли еще на одну пленку и — делать нечего — пошли на разведку к церкви. Может, и правда найдутся добрые люди, пустят на колокольню.
Добрые люди нашлись. Прежде всего тот же могучий бородатый Слава. Оля, когда увидела его на церковном дворе, сразу решила, что это главный. Повела за собой оробевших мальчишек и храбро обратилась к бородачу:
— Извините, можно вас попросить об одном деле?
Тот обвел их спокойно-веселыми серыми глазами.
— Валяйте просите… Экскурсия, что ли?
Осмелев, ему наперебой начали говорить про киносъемку, про то, что нужна "высокая точка". Подошел еще один строитель — тоже бородатый, но не такой могучий. Похож на Нилкиного отца, только помоложе, и бородка шире, веером. И волосы длиннее. А лицо такое же худое, и очки — в точности. Глянул он из-под очков на Нилку. Спросил с интересом:
— Так, значит, это ты намерен стартовать с колокольни, аки ангел небесный?
Ему объяснили, что Нилка уже стартовал и с колокольни никто лететь не собирается. Надо только отснять панораму.
— Ну что, Женя? — усмехнулся бородач Слава. — Пустим юных тарковских в поднебесье?
— Не одни. Ты, Слава, их попаси. Лестницы круты…
— Угу… Вообще-то хватило бы одного человека с камерой, зачем всем-то карабкаться. А?
— У-у-у… — печально взвыли Федя, Борис и Нилка.
Слава засмеялся:
— Ладно, племя младое, пошли…
Вход оказался в боковой стене колокольни — низкая сводчатая дверца. Лестница была деревянная, новая, от нее пахло свежей стружкой, на перилах к ладоням липли капельки смолы. С непривычки казалось, что поднимались очень долго. Честно говоря, даже страшновато было. А потом, на верхней площадке, остановились, охнули тихонько и радостно — такой простор открылся в арочных проемах: и ближние улицы в гуще тополей, и похожие на горную гряду новые микрорайоны, и петляющая Ковжа, и заречные рощи. Все это слегка дрожало в знойном полуденном воздухе. И почему-то здесь, на высоте, особенно отчетливо слышен был треск береговых кузнечиков.
Вроде бы и не так уж велика была церковь, и колокольня — пониже новых многоэтажек. Но ощущение высоты и свободного пространства охватило Федю, словно он на горной вершине. Или в корзине аэростата. Да и другие, кажется, чувствовали то же. Оля и та не сразу взялась за камеру… Но в конце концов она вскинула аппарат, зажужжала им, переходя от арки к арке.
