— Уколы-то в какое место ставят! А здесь — рядом с головным мозгом.
Можно было бы заметить, что собственный Борькин мозг вдруг потерял склонность к здравым суждениям. Или хотя бы сказать с ехидной подозрительностью: "Ох, Боренька…" Но хватило ума придержать язык. И Федя сказал другое:
— А здорово ты придумал — старые фотографии снять…
— Это потому, что я в плавании на старинные города насмотрелся, — с облегчением отозвался Борис. — А наш Устальск, если приглядеться, разве хуже?
Нилка сказал, что фотографий про старый город у них дома целый альбом.
— Пойдемте, покажу!
— Да ну, — заробела Оля. — Ввалится такая компания… Что родители скажут?
— А что они скажут? — удивился Нилка. — Люди по делу пришли! А кроме того, они сами хотели познакомиться… Только их сейчас, к сожалению, нет дома…
Когда пришли, Нилка выволок с антресолей в коридоре могучий, чуть не с себя ростом, альбом и ухнул на пол. Кажется, загудела вся двенадцатиэтажка.
— Сейчас опять лифт отключится, — заметил Федя.
Альбом развернули на диване, сдвинулись над ним…
Подымая страницами медленный ветер, Нилка перелистывал устальскую историю. Узнавались, хотя и не сразу, старые улицы. Кое-что похоже, а кое-что совсем не так.
Оказывается, на здании городской думы, где сейчас краеведческий музей, возвышалась раньше пожарная каланча. В сквере перед Домом пионеров (бывшим дворянским собранием) стоял памятник царю Александру Второму. У памятника гуляли дамы в шляпах с цветами и в юбках до пят, бегали нарядные, по-старинному одетые мальчики и девочки с обручами… Где они теперь? Если и живы, то уже такие, как Анна Ивановна, что живет на два этажа выше Нилки…
А вот цирк с полотняным верхом на том месте, где теперь стадион… Хибары заводского поселка рядом с товарной станцией — там сейчас большущий микрорайон Сортировка…
— Смотрите, это церковь, которую сейчас ремонтируют! — узнал Федя. — Колокольню такую же опять построили!
— Забраться бы на нее, — предложил Борис. — Вот оттуда уж панорама вышла бы что надо! Все Заречье и старый центр.
— Попрут, — уверенно сказала Оля. — Я на одну церковь пробовала залезть, на ту, где сейчас архив, так сторож такой вой поднял: "Я сейчас в милицию!.. Хулиганка!.."
— То архив, а то настоящая церковь, — рассудил Борис. — Церковные служители должны быть добрые и милосердные, им так положено. И если попросить хорошенько…
Все почему-то взглянули на Федю. Словно подумали: "У тебя крестик, это вроде пропуска…" Федя не стал ни смущаться, ни обижаться. Только сказал:
