* * *
На следующий день трое молодых людей опять встречались в гараже СТО на окончательном совещании. Маша добиралась городским транспортом и думала, что никогда не умела рассчитать время проезда, правда, уже и за рулем не угадаешь, когда доберешься от пункта «А» до пункта «Б», — кажется, автомобили захватили город и вытесняют из него людей, как когда-то люди отвоевывали территорию под город у живой природы. Небо хмурилось, где-то вверху грохотало, вот-вот готов был хлынуть весенний дождь.
Сервантес опять заметно волновался, Леся понимала, что приятелю очень нравилась Маша, но он абсолютно не имел опыта общения с подобными барышнями, и, кроме того, за сутки художники не придумали ничего конкретного, что можно предложить для нового имиджа темно-синей «субару». Вчера часа два Сервантес показывал Лесе, как работать с аэрографом, а она с охотой и очень старательно усваивала теорию, подкрепляя практическими попытками нарисовать что-то на старом побитом крыле машины, найденном в глубине гаража.
Для такой работы нужна воля, терпение и твердая, без дрожи, рука. Указательный палец, который нажимает маленькую гашетку на аэрографе, будто курок пистолета, должен сработать не слишком резко, но и не слабо. Чуть дрогнет палец — и инструмент плюнет на металл кляксу краски вместо нужного легкого пшика, от которого должно выйти более или менее плотное облачко с размытым краем. А брак в такой работе допустить нельзя — переделывать придется весь сектор — или дверь, или капот, или крышу…
Леся старалась, закусывала губу, прищуривалась, прицеливаясь, хмурила брови, ойкала, когда выходило не то, что хотелось. Сервантес посмеивался над ней и, вспоминая свое ученичество, говорил:
— Вот теперь ты понимаешь, почему я не пью ничего крепче пива и берегу нервы?
— Угу, — отвечала Леся, не отрываясь от «прописей».
Но через два часа она уже заскучала просто тренировать палец и определять расстояние от носика аэрографа до металла в соответствии от силы струи краски. Пока Сервантес ходил за сигаретами, она подготовила сюрприз — согласно выстроенной в голове схеме выполнения пошагового рисунка (владела и фотошопом) нарисовала десятка полтора капель. Они действительно выглядели объемно на фоне собственной тени, да еще и с бликом! Замурзанная, но гордая ученица гордо презентовала своему мэтру первый собственный шедевр аэрографии:
— Вот!
И Сервантес похвалил ее за сообразительность и старательность, но попросил не гнать лошадей, потому что для начала надо набить руку и разобраться в технологии. Но оба были довольны — первый день уже дал результат.
