А как вам это: «находятся у вас как главного организатора школьного дела»? Это надо же сказать так строго и в то же время уважительно! В любом департаменте этот оборот мог рассчитывать на успех.
Дело в том, что кое-кто захватил из России учебники. Думали, разобьем японцев и — займемся премудростями. Углубиться пришлось только в плену. Как видите, пример заразителен. После того как мы создали школу, у нас появились конкуренты.
Бог с ними, с конкурентами. Лучше сказать, с каким удовольствием мы решали задачки. Математика интересовала нас прежде всего потому, что складывалось известное с известным. Мы не просто считали, а вспоминали прошлое. Сами посудите: «Торговец А. купил у торговца Б. три земледельческие машины по 1000 рублей каждая. По договору покупщик должен был уплатить при передаче ему машин 500 рублей, потом ежемесячно по 100 рублей. В случае неуплаты ему в срок одного из этих взносов продавец имеет право требовать назад машины и платы за пользование ими по 30 рублей в месяц, причем уплаченная покупателем часть покупной цены в расчет не идет, а целиком удерживается продавцом в виде неустойки. Впоследствии помещик А. заложил свое имение со всем хозяйственным инвентарем, обозначенным в особой описи, в которой между прочим значились купленные у Б. машины. Сделав 12 взносов по 100 рублей, помещик А. помер.» Дома я не раз слышал о чем-то подобном. Правда, на моей памяти никто не умер. Все происходило как нельзя более скучно: машины доставлялись по адресу, а потом исправно работали.
Тут же не осложнение, а тупик! Обычно условия ведут от одного к другому, а здесь полная перемена обстоятельств. Интересно, от чего скончался помещик? Если это была пуля, голод или эпидемия, то так бы и написали. Значит, старость или болезнь. В наши времена такие смерти редкость.
Впрочем, дело не столько в помещике, сколько в общей картине. В том, что ее не только видишь, а узнаешь. Сразу вспоминаются другие сюжеты.
Я представлял, как вернусь домой, а там ничего не изменилось. Торговцы, машины, покупные цены. И, конечно, штрафы. Нам ли, солдатам и героям, бояться штрафов! Главное, ты тут родился, жил до войны и собираешься пожить еще.
Сколько раз казалось: еще немного, и он даст слабину. Лишь однажды Иосиф показался мне растерянным. Тогда я ему сказал: что, задумался? Давно ты не радовал нас своим: «Эйн давар!»
Опасность явилась изнутри. От тех, с кем мы вместе сражались. Ели из одного котелка, спали на соседних нарах. При случае могли упокоиться в одной могиле.
