— Ваша правда, — сказал слабым голосом англичанин, — мне, кажется, надо немного уснуть.
— Вы не чувствуете переломов? Зубы целы?
— Э, не стоит думать, что вы совсем убили меня, мой дорогой! Всего-то маленький синячок, — сказал баронет. — Нет, милый друг, ничего! Прощайте! — Сэр Уилки повернулся лицом к стене и захрапел, прошептав еще раз: — Чудесный удар, мой дорогой, просто чудесный! Вы мне его покажете…
Было уже позднее утро, когда баронет проснулся. Шарль всю ночь просидел у его постели.
— А, вы здесь? — сказал англичанин, открывая здоровый глаз. — Очень любезно с вашей стороны.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Шарль, пожав протянутую руку.
— Хорошо, то есть не слишком плохо. Разве что голова немного тяжелая.
— Не вставайте.
— Да, придется. Я не выйду из каюты, пока мое лицо не приобретет свой обычный цвет. Зачем пугать местных дам? Чувствую, мне предстоит серьезно поскучать. Ведь я и двух минут не могу один провести.
— Если позволите, милорд, я составлю вам компанию.
— Если позволю! Я потребую с вас это! Но что за славный удар! И как это вам удалось? Я закрылся левой рукой по всем правилам английского бокса.
— Милорд, ради бога, не напоминайте мне о моей вине! Оставим этот разговор.
— О вашей вине? Я от души ее вам прощаю с одним условием: вы научите меня так же делаться виноватым.
— Извольте. Как вам будет угодно, но давайте сейчас не будем об этом говорить.
Баронет послушался и не упоминал больше о ночном происшествии. Но стоило только Шарлю увлечься чтением или просто засмотреться на море, англичанин начинал быстро вертеть кулаками и наносить удары какому-то невидимому сопернику. Можно было сделать вывод, что он постоянно думает о том, каким образом Шарль ударил его. Мужчины совершенно помирились, и Шарль охотно разделял невольное заточение англичанина. Скажем больше: Шарль чувствовал большую симпатию к своему недавнему противнику.
Когда сэр Уилки наконец поправился, они пришли в столовую вдвоем. Однако, несмотря на природное добродушие баронета, он все же с ненавистью покосился на знаменитый буфет и не захотел долго оставаться в комнате, где он потерпел такое обидное для англичанина поражение.
— Не пройтись ли нам по палубе? — сказал он. — Я жажду подышать чистым воздухом.
— Пойдемте, — ответил Шарль.
Друзья поднялись наверх. К этому времени пароход уже подплывал к Новой Земле. Погода изменилась: ветер посвежел, море сильно рябилось, на палубе практически не было видно людей. Остались лишь те немногие, кто уже привык к морской непогоде. Молодые люди сели подальше от всех.
