— Что случилось? — спросил, вздрогнув, Шарль. — Вы чуть дверь не выломали.
— До двери ли сейчас! — вскрикнул баронет, кинув мимоходом шляпу на стул.
— Да что такое?
— Эх, друг Шарль, надоело мне все это! Ну их к черту, этих американцев! Уеду!
— А!
— И вас с собой заберу.
— И меня увезете?! Как же это так? Прямо сейчас?..
— Что поделаешь! Тоска по родине! Хочется в отцовское имение.
— Чем же я буду вам там полезен?
— А вот сейчас скажу. Признаюсь, дом у меня там без особых удобств. Отец мой был космополит, путешественник, и дай бог, чтобы от силы раз десять за всю жизнь наведался в свой старый замок. Вечно живя где-нибудь на другом краю света, он, наверно, даже забыл о его существовании. Понятно, что за домом никто не смотрел, и теперь он больше напоминает руины. Возможно, придется совсем его разобрать и строить новый. Ну да что за важность! Примемся вместе, милый Шарль, и отстроим все заново. Я, конечно, рассчитываю, что вы будете моим архитектором.
— Сэр Уилки, да ведь я горный инженер, а не архитектор.
— Эх, черт подери! — хлопнул себя по лбу Уилки. — Я все перепутал. Вот и рухнули все мои планы. А я так хорошо все придумал! Да, дружище… Вот тебе раз!
Бедный баронет говорил это с таким озадаченным видом, что Шарль Леконт не мог сдержать улыбку.
— Вы смеетесь надо мной, милый Шарль, — сказал сэр Уилки, смущаясь. — Напрасно! Право, я люблю вас как брата.
— Да ведь и я тоже! — горячо воскликнул Шарль. — Милый Уилки, ведь я вам говорил, что у меня нет семьи, и могу поклясться, что ваша доброта привязала меня к вам навсегда. Никто на свете мне не дорог так, как вы.
Теперь настала очередь Шарля смутиться и покраснеть.
— Кроме разве… — прибавил он.
— Exceptis excipendis![3] — сказал с добродушным смехом баронет.
— Уилки!..
— Согласны вы считать меня своим братом, милый Шарль? — поспешно сказал Уилки, протягивая ему руку.
— О, от всей души! — ответил Шарль, радостно тряся руку колосса двумя руками.
— Ну вот и славно, брат! Я только что заплатил за тебя десять тысяч франков.
— Как так?
Уилки рассказал ему сцену в гостиной. На Шарля эта история произвела тяжелое впечатление, которое ему не удалось скрыть.
— К счастью, — горько сказал он, — я мало тратил. У меня осталось более восьми тысяч франков, и я могу отдать их вам прямо сейчас в уплату долга, мой милый Уилки.
— Так мы не братья больше, Шарль, раз ты считаешься со мной долгами? — неуверенно спросил Уилки.
Шарлю потребовалось несколько секунд, прежде чем он бросился другу на шею.
