— Совсем нет! Ошибаешься! — вскрикнул Макдауэл. — Я практичный человек и как никто знаю цену времени. Месье Леконт имеет право на вознаграждение, я об этом позабочусь. Вернее, уже позаботился. Ты, вероятно, не знаешь, что он уже получил его вперед?
— Как так?
— Очень просто. Рошар, мой нотариус в Париже, выдал ему десять тысяч франков перед его отъездом. Теперь эти деньги его. Хотя достались они ему очень легко.
На протяжении всего разговора Нэнси пристально глядела на сэра Уилки, внимательно следя за тем, какое впечатление производят на него эти циничные фразы. Англичанин сначала притворился, что не слышит разговора мужа и жены, потом покраснел как ребенок, уличенный в шалости, несколько раз кашлянул и завертелся в кресле, так что паркет затрещал под его ногами. Наконец добряк не выдержал, так быстро встал, что кресло отлетело в строну, и подошел к плантатору.
— Виноват, — сказал он, — но мой друг расценивает ситуацию иначе. Он поручил мне поговорить от его имени с мистером Макдауэлом, — прибавил англичанин в ответ на пренебрежительный жест плантатора. — Месье Шарль Леконт предвидел, что его присутствие здесь окажется ненужным, и в связи с этим просит вернуть мистеру Макдауэлу сумму, полученную от его нотариуса.
— Да нет же, милорд, мы строго условились, что Шарль Леконт в любом случае получит вознаграждение, — удивился словам сэра Уилки Макдауэл.
— Конечно. За всякий труд нужно платить, — ехидно заметила его жена.
Это окончательно вывело из себя английского джентльмена.
— Извините, если я вам не отвечу, — обратился он к миссис Макдауэл, — мы не все здесь говорим на одном языке. Однако я надеюсь, что считаем мы все одинаково. Извольте, вот ваши деньги, — прибавил баронет, вынув из бумажника несколько банковских билетов и положив их на камин.
— Ну, как знаете, — сказал Макдауэл и вышел из комнаты, сильно хлопнув дверью.
— Во Франции умеют быть гордыми, — с некоторым удивлением заметила миссис Макдауэл.
— И в Англии тоже, сударыня, — ответил баронет.
Он поклонился и уже собрался выйти. В это время к нему подошла Нэнси и протянула руку.
— Милорд, — сказала она, — вы поступили как настоящий джентльмен.
Добряк Уилки ласково пожал протянутую ему руку.
— Первый раз вы так тепло заговорили со мной, мадемуазель, — сказал он, грустно улыбаясь и качая головой.
