Они погубили Высоцкого, а не водка и наркотики. Он был прежде всего поэтом, а потом уже всем остальным. И потому главной его обидой, мне думается, было непризнание его как поэта.
Творчество В. — глобально. Какую же непомерную ношу взвалил Господь, пусть на крепкие плечи, но на душу тонкую, ранимую («поэты ходят пятками по лезвию ножа, и режут в кровь свои босые души!»)
Судьба поэта всегда непроста. Тем более — при тоталитарном строе насилия над человеческой личностью. ВВ не казнили, как Эзопа, не распяли, как Христа («а в 33 распяли, но не сильно»), не отрубили руки, как Виктору Хара, его «совейская» власть унижала и уничтожала запретами и непризнанием, его существование в поэзии замалчивалось. Кто помнит имена палачей? Помнят имена героев: «У всякого времени есть палачи, у всякого времени есть и герои. И славу героям трубят трубачи, могильщики яму им роют» (стихотворение автора).
Воистину, у ВВ было недюжинное сердце. Столько смочь, столько пережить, столько написать, столько сыграть ролей в театре и кино, столько истратить нервных клеточек и мощи ума и сердца на нас с вами, помнящих и любящих его! И оно не выдюжило: разорвалось. «Идет охота на волков, идет охота!» Он пел о волках, имея в виду себя, человека. В советское время охота все же шла скрытно, ныне охота на людей, отстрел неугодных идет среди бела дня.
В моем понимании ВВ был больше, чем поэт, в классическом смысле слова Поэзия.
Его творчество соединяло в себе множество жанров: он был и менестрелем, и бардом, и шансонье. Но общее звучание было одно: гражданственность. В этом его можно сравнить разве что с Франсуа Вийоном.
Песни ВВ написаны от лиц множества героев, от лиц людей множества профессий, написаны так емко, так весомо, так зримо, с таким знанием профессий, будто он сам прожил все эти жизни, сам испытал на себе множество экстремальных ситуаций!
Владимир Высоцкий не был артистом, не был певцом, не был композитором, не был поэтом — по отдельности. Он был всем, но превыше всего — Глашатаем, рупором тысяч и тысяч людей, которые не могли высказать то, что думают, чувствуют, он говорил за нас всех, высказывал наши мысли и чувства — один за всех.
Как артист он выпирал из ряда, он не перевоплощался полностью (как Смоктуновский в «Гамлете»), он всегда во всех ролях оставался Высоцким, в т. ч. в своих последних ролях Жеглова и Дона Гуана. Все роли, сыгранные им в театре и кино не соответствовали его внутреннему содержанию как личности. Не было роли, достойной
