– Ладно, это уже ни с чем не сравнимая глупость…
Бастер не отличался геройством Рин Тин Тина[23], но смелости ему было не занимать, не в его натуре было сбегать от опасности… и уж, несомненно, он не стал бы просто так бросать хозяина.
Должно быть, что-то напугало его… напугало настолько, что он забыл все свои обычные инстинкты. Сэм успел заметить, что Бастер скрылся в лесных дебрях, явно стремясь убежать подальше от поселения Блейкни.
– Бастер! – призывно крикнул Сэм, направившись к деревьям, за которыми скрылась собака. – Бас… – Внезапно он умолк, проглотив окончание слова.
Каким-то образом он осознал, что надо замолкнуть… молчать как могила. Он выключил фонарь. Теперь горели только передние фары машины и какой-то свет исходил из салона. Сначала он не заметил ничего необычного. Но вскоре почувствовал странный запах… скорее жуткую вонь: мускусное, мерзкое зловоние. Следом он услышал звуки непонятного происхождения: нечто среднее между угрожающим ворчанием разъяренного волка и гортанным сердитым лосиным ревом. И этот рев раздавался совсем близко.
Сэм Уиггинс прожил в Пиковой ложбине всю свою жизнь. С детства он слышал страшные легенды о странных тварях из лесной глуши, на них он рос, как другие дети вырастают на сказках Матушки Гусыни и приключениях кролика Питера. С годами он стал принимать их за абсолютную истину – в той или иной форме – и всячески старался избегать этой самой лесной глуши. И поэтому он умудрился никогда прежде не сталкиваться так непосредственно ни с реальными дикими и зловещими голосами, ни с дурными запахами.
Он замер на мгновение, парализованный изумлением и страхом. Почувствовал, как теплая струя из ослабшего вдруг мочевого пузыря потекла по его ногам. Зловоние стало сильнее: вонючее, кислое, козлино-похотливое. Потом вдруг затрещали кусты у обочины дороги. И он вновь услышал жуткий рев. Хриплый и алчный, алчущий крови и разодранной плоти. Казалось, одномоментно происходило множество событий. Сэм, вдруг вновь обретя способность двигаться, стремительно обежал капот своей машины и буквально занырнул в салон, когда из придорожных зарослей папоротника донесся страшный треск; в последний миг Сэм успел откинуться на спинку сиденья и, захлопнув дверцу, нажать кнопку блокировки дверей; его фонарь упал на пол, закатившись под пассажирское сиденье, а то, что он увидел за окном, совершенно лишило его способности здраво мыслить. Взрыднув от ужаса и смятения, он отпрянул назад и сжался, молотя ногами по воздуху, а оставшаяся снаружи тварь в невообразимой ярости колотила его машину. Потом яркость света, казалось, усилилась; к реву присоединился другой шум; его машину сотряс еще один мощный удар… и тогда Сэм, теряя сознание, повалился на рулевое колесо «Хонды», и на него снизошло милосердное забвение.
