— По-моему, ты ревнуешь, Сара. Мне за тебя стыдно, — сказала Айрин.
— Она не меня бросила, а от самой себя ушла, — сказала Сара.
— Я полагаю, что это естественно. Замужество — очень серьезное дело.
— Ну, если люди так меняются от замужества, то я лучше буду жить одна.
— Мне больно все это слышать, — сказала Айрин. — Я хочу, чтобы вы, девочки, были по-прежнему близки друг другу. У каждой из вас только одна сестра. — Она выглядела огорченной. — Мы с сестрами всегда мечтали отдыхать все вместе, вчетвером. Правда, так и не получалось.
— Еще не поздно, — сказала Сара, чувствуя жалость к матери. — Вы еще можете все вместе отравиться куда-нибудь отдохнуть.
— Где там… У каждой семья на руках, — сказала Айрин. Она потрогала пальцем веко. — Ладно, хватит. Заставь себя улыбнуться и пошли отсюда. У твоей сестры свадьба.
Саре захотелось, чтобы мать обняла ее, хотелось почувствовать себя прощенной. Мать ушла из кухни. Сара взглянула на обои, отклеившиеся от стены за плитой и на нее накатила злоба. Ей захотелось, не спрашивая разрешения матери, рвануть из этого городишки, чтобы испытать такие радости и муки, какие Айрин и не снились.
— Надеюсь, ты не сказала папе, куда мы собираемся? Или сказала? — шепотом спросила Лаура. У нее под рукой стояла чаша с пуншем.
— Конечно, не сказала, — ответила Сара, наливая себе пунш в бокал.
— Спасибо за прекрасную службу, святой отец, — сказала Лаура.
— А я думала, что в этой чаше имбирный эль, — сказала жена священника.
Сара взяла в руки фотокамеру и повернулась к ней.
— Скажите «сы-ы-ыр».
Вместо того чтобы улыбнуться, жена священника прикрыла рот рукой в перчатке. Сара так ее и сняла.
— Как бы мне хотелось, чтобы сейчас здесь с нами был Питер, — сказала Лаура и положила руку на плечо Сары.
— Да, это было бы славно, — сказала жена священника сочувственно.
Питер, младший брат Сары и Лауры, сбежал в Канаду.
— Мэтью тебя тоже любит, — сказала Лаура Саре. — Теперь ты ему как сестра. — Она улыбнулась жене священника и отошла от них.
— Никакая я Мэтью не сестра, — сказала Сара жене священника.
— Эй, двойняшка! — окликнула ее Джеральдина Хэкльберри. Она подошла с сигаретой в пальцах, зажав под мышкой большую плоскую сумку. Джеральдина была невеличка, но складная.
— А, миссис Хэк! — сказала Сара. Обниматься они не стали. Джеральдина была лучшей маминой подругой. Она ступала бесшумно, как кошка, на мягких толстых подошвах своих белых медсестринских туфель. На Айрин она нисколько не была похожа.