— Стоп, погоди! — остановил его Борух. — Дальше я сам, отойди.
Он посветил в щель подствольным фонарем, потом открыл пошире, аккуратно выглядывая в темноту.
— Что-то тут… — сказал он неуверенно. — А, понятно… Долго бы мы его ждали!
— Кого? — спросила Ольга
— Фонарщика здешнего. Вот он, болезный, лежит…
В темном бетонном коридоре с пустыми кабельными крюками по стенам лежало, вытянувшись, тело. Артему не очень-то хотелось его разглядывать, но он успел заметить в свете фонаря лысину и разбитый кувшин с каким-то жиром. Похоже, человек действительно шел заправить плошку — но не дошел.
— Что с ним? — спросила Ольга. Винтовка ее была в рабочем положении и взята наизготовку.
— Он умер, — констатировал Борух. — Пулевое в грудь. Лежит тут не долго, это жир так воняет, не он. Но уже остыл. Несколько часов, должно быть.
Аккуратно обойдя труп, они прошли по коридору вперед. Метров через десять коридор разветвлялся. Длинная его часть слегка подсвечивалась дневным светом и, очевидно, вела на улицу, а короткий отнорок заканчивался невдалеке такой же железной дверью.
— Скорее всего, там выходной репер, — сказал, прислушавшись к своим ощущениям Артем. У него как будто потянуло под сердцем легоньким сквознячком, хотя воздух в тоннеле был неподвижен. — Да, определенно он там.
— Проверяем, — коротко сказал Борух.
Дверь оказалась открыта, внутри было симметричное входному помещение — даже торчащий из стены кран тоже тек, наполняя купол противной влажностью. В середине торчал из пола черный цилиндр реперного камня.
— Здесь кто-то совсем недавно прошел… — сказал майор, разглядывая грязный сырой пол. — Несколько человек, у всех ботинки с одинаковой треккинговой подошвой. Прошли к реперу — и ушли через него, обратных следов нет…
— Получается, наши? — неуверенно сказала Ольга. — Ничего не понимаю…
— Не видел у наших такой обуви, — покачал головой Борух. — Они либо в сапогах по привычке, либо в армейских с городского склада. А тут рисунок вообще незнакомый.
— Так репер же… — Артем впервые видел Ольгу в такой растерянности. — Ты не понимаешь! Никто, кроме…
— Этого я не знаю, — сказал, вернувшись в коридор майор. — Это просто следы. Мало ли кто во что обулся…
Он вернулся на развилку, прошел до входного помещения, еще раз внимательно проверил труп и дверь.
— Будем снаружи осматриваться, или свалим от греха? — спросил он наконец.
— Будем! — твердо ответила Ольга. — Тут творится что-то очень странное.
Проход наружу заканчивался большими железными воротами, створки которых были открыты так давно, что уже вросли нижним краем в землю. Густо заплетенный вьющимися растениями входной тамбур выглядел даже симпатично. За ним открывалась тенистая аллея, дорожка которой была отсыпана мелкими камушками кремового оттенка, ограждена каменными бордюрами и тщательно выметена от листвы. Такая вполне могла быть где-то в европейском городском парке. Несколько портили благопристойный вид только валяющиеся тут и там трупы людей. Если убитый в тоннеле «фонарщик» был одет во что-то вроде монашеского балахона, то эти выглядели при жизни вполне светски — обычная городская одежда, брюки, рубашки, платья… Сейчас они лежали, нелепо раскинувшись в лужах свернувшейся крови. Женщины, мужчины, несколько детей…
