Кузнецов глянул на часы - скоро стемнеет. Можно было уже дать команду о возвращении на Ваенгу, когда в репродукторе услышал голос Хоу:
- Гунны! Шест... Ноу! Восем!
- Восемь «мессеров», - уточнил Кухаренко. - И бомбардировщиков до хрена.
Не сложно было угадать приказ Сафонова.
- Атакуем!
В закуток радиста ворвалась обычная какофония воздушного боя.
- Отсекаем «мессов». Вег! Ёабомберз!
- О‘кей! - откликнулся Хоу. Даже через помехи радиосвязи угадывалось его крайнее напряжение - одних только «эмилей» было вдвое больше, а четвёрка с Ваенги надеялась пощипать и бомбардировщики.
Ни для кого не являлось секретом, что Мира в такие минуты больше всего ждала, когда в репродукторе раздастся голос обычно немногословного Смита. И он действительно прозвучал:
- Four... Четыре гунна... Help me!
- У него дым идёт... - крикнул Сафонов, а Кухаренко взмолился:
- Тяни к нашим!
Они все пытались поддержать, помочь.
- Come on! Jump! - надрывался Хоу.
Ему вторил Сафонов:
- Прыгай! Саджент! Джамп! Садиться опасно...
В эфире гремели только три голоса.
Мира с побледневшим лицом повернулась к Кузнецову:
- Это он... Товарищ генерал, один «харрикейн» сел в тундре!
- На нейтралке? Твою ж налево... Петров! Соедини меня с Мурманском!
У девушки брызнули слёзы.
- Там сержант Смит... Кто-нибудь к нему вылетит?
Генерал был неумолим.
- Тундра - сплошные камни. Даже «эр-пятый» не сможет. Ждём, когда пехота его вытащит. Не впервой. Обойдётся.
Не согласившись с генералом, страшно взвыл Монморанси...
Спаниель оказался прав. Двумя днями позднее он лежал на пузе, опустив морду на лапы. Монморанси не умел читать, не мог разобрать надпись на кресте - Sergeant N.Smith, No. 81 Squadron No. 151 Wing RAF. Чуть ниже - KIFA, погиб в лётном происшествии. И без всяких надписей пёс знал: под крестом - хозяин.
Грохнул залп салюта.
От кладбища шли втроём - Сафонов с Кухаренко, Мира чуть сбоку. Хоу догнал их с собакой на поводке.
Он протянул капитану пилотку Королевских ВВС и произнёс длинную взволнованную тираду:
- Борис Феоктистович... Вег просит вас взять на память. Говорит, что уверен - вы сможете сражаться на «харрикейнах», мстить немцам за Смита... - Мира явственно сглотнула комок. - Когда летели сюда, не понимали толком - зачем. Хоть русские и союзники, но на Севере это их... В смысле - наша война, не англичан. Теперь они знают: чужой войны не бывает. Она одна на всех.
- У нас не заржавеет, - вставил Кухаренко.
Порывистым движением Мира отобрала пилотку и прижала к лицу. Но её ждал другой подарок.
