Мы посидели ещё немного, потом разошлись.
Дома я взялся за книжку, решил почитать. Целый час сидел над одной страницей, но так ничего и не понял.
Вернулся с работы папа. Всегда весёлый и шумный, сегодня он был чем-то расстроен. Даже от еды отказался, переоделся и ушёл. И мама заторопилась за ним.
— Мураджан, сынок, — сказала она, — ты поужинай один, а я сбегаю к Салим-ата. Он что-то занемог сегодня. Папа пошёл за доктором, а я отнесу ему поесть…
Я перекусил, разделся, лёг на койку и долго ждал папу и маму. За окном стало черно, часы пробили десять. Я не заметил, как уснул.
Утром меня разбудил Рахмат. Я взглянул на него и испугался: лицо у него было хмурое, осунувшееся.
— Заболел, что ли? — спросил я.
В комнате по полу бегали солнечные зайчики.
— Нет, просто не спал всю ночь, — ответил Рахмат. — Всё кошмары какие-то снились.
— Знаешь, Салим-ата заболел, — сказал я. — Вчера мой папа доктора к нему приводил.
— Знаю, — ответил Рахмат. — Сейчас моя мама пришла с ночной смены и сразу побежала к нему.
— Салим-ата очень добрый, — сказал я, вздохнув. — Когда я болел, он приносил мне разные вкусные вещи.
— А мне он всегда леденцовых петушков приносил с базара, — сказал Рахмат.
— Знаешь, Рахмат, давай купим ему халвы. Старики любят халву.
— Давай, — согласился Рахмат. — У меня есть рубль. Накопил, чтобы бинокль отдать в ремонт. Стекло одно выскочило.
— И у меня рубль. Сложимся, как раз хватит на халву. Пошли?
— Пошли.
Халву нам положили в большой кулёк. Мы несли его по очереди. От него очень вкусно пахло.
Свернув на свою улицу, мы увидели грузовик. В кузове на кирпичах сидели мой папа и дядя Мирзакарим, папа Рахмата. Заметив нас, они остановили машину и помогли взобраться к ним.
— Вы что по городу бродите? — спросил папа сердито.
Я сказал, что мы вовсе не бродим, а ходили покупать халву для Салим-ата.
Дядя Мирзакарим улыбнулся, подмигнул нам и освободил место рядом с собой. Потом повернулся к папе.
— Так слушай, что было дальше, — сказал он. — В ту пору стояли невиданные морозы. Наш старший сын тогда грудным младенцем был. Жена шла с ребёнком по тропинке вдоль реки. И вдруг неподалёку от этой самой чинары поскользнулась и упала. Мальчик отлетел в сторону, а она соскользнула в реку. Её оглушило, и она бы, конечно, задохнулась, если бы не подоспел на помощь сын Салим-ата. Жену мою он спас, а вот сам простудился, тяжело заболел и вскоре скончался. Вот почему для старика так много значат и река, и тропинка, и чинара…
