Мона пообедала, задремала. Проснулась так же легко, как уснула. Открыла глаза – и поймала на себе взгляд спутника.
Он спокойно, без смущения сказал:
– Извините. Вы так хорошо улыбались во сне. Я давно не видел молодых, красивых женщин. В монастыре их, понятно, не было, но и потом тоже. Будто все они улетели из России в другие края. Как сказал один старинный автор: «В безобразные времена к-красота женщины поражает сильней».
Кажется, святой отшельник говорит комплименты, с веселым удивлением подумала Мона. Но он тут же всё испортил, задумчиво прибавив:
– Очень верно подмечено. Можно уточнить: «даже умеренная к-красота».
– «…не очень молодой женщины»? – подхватила она.
Вот теперь он смутился.
– Извините, я совсем не вас имел в виду, это было отвлеченное рассуждение… А насчет возраста позволю себе заметить, что самые интересные лица бывают у женщин средних лет. Еще можно разглядеть вчерашнюю девочку, и уже видно завтрашнюю с-старуху… О Господи, – окончательно стушевался отец Сергий. – Что я несу? Вконец одичал! Ради бога, я не про вас. Честное слово!
Она, не удержавшись, фыркнула – такой он сейчас был смешной. И после этого отношения как-то сами собой наладились. Иногда возникала беседа, иногда наступало долгое молчание, но уже не напряженное, а естественное.
Несколько раз отец Сергий садился на весла и греб на удивление мощно, подолгу, без устали. Потом река вышла на равнину, разлилась пошире, выпрямилась, и он поставил парус.
Моне было расчудесно. Попутчик ей нравился. Больше всего тем, что с ним было спокойно. По-женски спокойно. Должно быть, поначалу она испытывала неловкость из-за чересчур романтической ситуации: прекрасная дева и благородный герой – это чревато осложнениями. Прямо как в синематографе. Или в той истории, которую любила рассказывать мать.
Но, узнав «благородного героя» поближе, Мона убедилась, что он по всем показателям ей не подходит. Во-первых, умный. Во-вторых, невеселый. Ну и, само собой, ужасно старый.
Хорошо!
– Хорошо-то хорошо, но слишком быстро, – сказал вдруг отец Сергий и, поймав ее изумленный взгляд, улыбнулся. Улыбка у него была немного неуклюжая, трудная. Будто подзаржавевшая. Сразу видно – человек улыбается редко. – Извините. Привык с собой разговаривать вслух. Говорю же: одичал. Это я о парусе. Хорошо, что попутный ветер, но из-за него мы движемся быстрее, чем нужно.
– То есть?
– Плотовщик Стась (не могу пожелать ему царствия небесного) рассказал мне про речной путь. Нам предстоит пересечь территорию некоей «Козолупинской республики». Это вольное государство пополняет свой б-бюджет, грабя проплывающих, поэтому данный участок следует преодолевать ночью, без огней и очень тихо. Мы же с вами такими темпами прибудем туда засветло. Придется пристать к берегу и дождаться сумерек.
