Он разделся, аккуратно повесил костюм в гардероб и поставил ботинки на полку. «Придется надевать смокинг, — мелькнула у него мысль, и он выругался про себя. — Черт возьми, почему так заведено, что если человек принимает гостей, то должен испытывать массу не удобств? Что из того, что у меня день рождения?»
Коньяк несколько согрел Лэнга, и у него появилось желание выпить еще, но он решил, что сделает это после ванны. Лэнг пошел в ванную комнату, захватив с собой телефон на длинном шнуре по последней голливудской моде, и поставил его рядом на стул.
Вода в ванне была очень горячая — такую он и любил. Лэнг опустил в воду только палец ноги, сделав при этом страдальческое лицо, а затем, одновременно мучаясь и наслаждаясь, постепенно погрузился весь.
Набрав номер телефона Берта Флэкса, Лэнг вытянулся в ванне и стал ждать ответа. Он спрашивал себя, не возникнут ли у него с Флэксом какие-нибудь затруднения в связи с вызовом в комиссию, но решил, что все обойдется хорошо. Ведь популярность его радиовыступлений, по оценке института Хупера, продолжала расти. Чего же беспокоиться?
— Флэкс у телефона, — послышался отчетливый голос, и Лэнг ответил как всегда:
— Льняное масло[20].
Флэкс засмеялся и воскликнул:
— Послушай, красный мерзавец! Почему ты не отправишься восвояси в свой Сиэтл?
— Здравствуй, Берт, — поздоровался Лэнг. — Покупатели вашей продукции уже пристают к тебе?
— Пока еще нет. Может быть, ты скажешь мне, что происходит?
— Ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться, — ответил Лэнг. — Обычная история. Я у тебя еще существую или меня уже больше нет?
— Почему они цепляются к тебе?
— А почему они цепляются ко всем? Если бы Рузвельт был жив, то и его доставили бы сейчас под конвоем на заседание комиссии.
— Верно, но он умер. И покупатели не спрашивают о нем у меня.
— Ты же сказал, что покупатели тебя не беспокоят? А моя секретарша говорит, что какой-то сукин сын уже звонил мне.
— Комиссия еще будет допрашивать тебя и на открытом заседании?
— Не думаю. Постараюсь сделать так, чтобы этого не произошло.
— Каким же образом?
— В своем, воскресном радиовыступлении я сотру эту комиссию в порошок.
— Как бы не так!
— А почему нет?
— Я хочу ознакомиться с текстом твоего выступления, Зэв.
— Но ты же знаешь, что я не обязан представлять на предварительный просмотр тексты своих радиовыступлений, — раздраженно заявил Лэнг. — Это оговорено в моем контракте.
— Я знаю, что написано в твоем контракте, Зэв. Я ведь сам его составлял.
